разбираем самый известный роман Джойса

16 июня 1904 года произошла встреча двух людей — начинающего ирландского писателя Джеймса Джойса и горничной дублинского отеля «Finn’s» Норы Барнакл (впоследствии — Муза и жена Джойса). Пройдет десять лет, и Художник обессмертит это событие в величайшем романе XX века «Улисс», а 16 июня будет отмечаться во всем мире как Bloomsday – в честь главного героя книги. Историк и журналист Владимир Максаков – о том, почему это произведение стоит прочитать и чем оно уникально. 

 

«Улисс» относится к тем книгам, о которых слышали все, но читали немногие. Причина тому известна не хуже самого романа – книга, мол, такая трудная, что толком не понять, да и стоит ли тратить время и силы… Скажем сразу: это один из многих мифов репутации «Улисса», в которую много вложил и сам Джеймс Джойс (или Дж. Дж., как называли его собратья по ремеслу), как никто другой из великих писателей склонный к игре и (само)иронии. Однако в привычном читательском смысле роман не так уж сложен, ибо повествует – впервые в мировой литературе это стало темой отдельной книги – всего об одном дне дублинского еврея и рекламного агента Леопольда Блума, переживающего из-за (вероятной) измены своей жены, и о скитаниях молодого и, разумеется, непризнанного писателя (во многом это автопортрет) Стивена Дедала. Сложность не в том, о чем написано, а в том, как об этом написано. Перед нами настоящий вызов читателю.

«Улисс», при всей своей трудности, художественное произведение, созданное человеком и для людей. Его темы актуальны и для сегодняшнего дня: семья и супружеская неверность, национализм и антисемитизм, переживание человеком своего возраста, смерть, отчуждение и религия, поиск художником себя. Все это в романе присутствует с избытком. 

Но прежде всего «Улисс» – очень хорошая проза. Благодаря мастерству наших переводчиков – от «кашкинцев» 30-х годов до Виктора Хинкиса и Сергея Хоружего – вы сможете это почувствовать. Интересно, что здесь нет того, к чему привык даже искушенный ценитель русской классики: описаний не так уж много, герои далеки от идеальных типов, диалоги реалистичные до грубости, юмор от интеллектуального до площадного.

Сам Дж. Дж. не раз упоминал, что к его роману не надо относиться слишком серьезно – и он, мастер иронии, здесь как раз не шутил. Автобиографичность в «Улиссе» следует понимать в самом прямом смысле: Художник был традиционен в том, что в своем творчестве он выражает прежде всего себя, и роман наполнен множеством мыслей, слов и вещей самого автора. В конце концов, он пишет о том, что важно для него.

«Улисс» очень демократичен. Его персонажи – простите за каламбур – не герои, а обычные люди. И тревоги у них такие же, только они выделены потрясающим рельефом – античным фоном, на котором и разворачивается действие. Идея Художника гениальна и проста: современный мужчина, подозревающий жену в неверности, будет испытывать примерно те же чувства, что и Одиссей (по-латыни Ulysses) во время своего десятилетнего странствия. И эта родственность чувств дает право на калибровку и масштабирование всей жизни так называемого обычного человека, который вдруг оказывается сопричастен одному из главных героев мировой литературы.

Фактически писатель создал роман, целиком параллельный нашей реальности (и при этом не в жанре фэнтези). «Улисс» не просто населен множеством персонажей, в нем находятся все те детали, по которым мы каждый день опознаем наш собственный мир: кровать и туалет, стол и стул, еда, дома, улицы, машины, – только все это описано предельно субъективно, так что иногда кажется, что мы сами находимся в мире «Улисса». Описанные в нем вещи становятся привычными и узнаваемыми для нас. И, как и самый настоящий мир, он может быть прочитан (прожит?) на разных уровнях.

Одна из главных метафор в жизни ирландца – река. Полностью Художник воплотит ее в образе Анны-Ливии-Плюрабель в своем последнем и, к сожалению, толком не читаемом романе, «Поминки по Финнегану». Река – одна из «женских» метафор (так понимал природу женщины Дж. Дж.): текучая, ускользающая, меняющаяся, дающая жизнь. Но вместе с тем это же образ и всей книги, и – шире и глубже – человеческой жизни.

Восприятие первой страницы романа не обязательно совпадает с последней. Книга живет и развивается, и читатель вынужден делать над собой усилие, чтобы успеть за героями, которые, как и настоящие люди, могут выпить лишнего или устать, что сказывается на их делах, словах, а главное – мыслях. В какой-то момент вы поймете, что за словами может скрываться двойной смысл. Автор предлагает вам игру, а не ждет восхищения – к счастью, Джеймс Джойс очень хорошо (иногда даже слишком) знал себе цену.

Первые эпизоды «Улисса» (вопреки распространенному мнению, книга разделена не на главы – в «эпизодном» членении сказывается увлечение авангардной в то время теорией монтажа) вообще читаются как начало авантюрного романа. 

Попутно Дж. Дж. затронул еще две волновавшие его темы: сексуальность и феминизм. До «Улисса» обе эти темы оставались только на пороге «серьезной» литературы (не случайно «Крейцерова соната» Льва Толстого – чуть ли не единственное исключение из правил – была подвергнута цензуре, а ее язык нашли «слишком откровенным»). Художник дал слово сексуальности и всем связанным с ней переживаниям и чувствам. На протяжении одного дня его героев сопровождают сальные шутки, эротические фантазии и мечты о высокой любви – всё то, что свойственно обычному человеку.

Последний, 18-й эпизод «Улисса» иногда печатали отдельно. И неудивительно – это огромный и слитный поток сознания главной героини, Молли Блум (прототип – Нора Барнакл), настоящая песнь женщины и один из манифестов феминизма. Начинается он с размышлений героини о том, почему ее муж, которому она все-таки изменила, попросил на завтрак себе в постель два яйца. А кончается исполненными высокого, почти жертвенного пафоса словами «да я сказала да я хочу Да». В оригинале еще сильнее, так как каждое слово односложное: «and yes I said yes I will Yes».

Поток сознания – это прежде всего попытка передать словами сам способ мышления человека, где переплетаются картинки, звуки, запахи, речь во всем ее многообразии, осознанные мысли и подсознательные идеи, отрывочные впечатления, навязчивые воспоминания. Одним из первых элементы этой поистине ювелирной литературной техники использовал опять-таки Лев Толстой в предсмертном размышлении Анны Карениной.

Однако Художник пошел гораздо дальше. В его потоке сознания не будет конструкций наподобие «он подумал» или «она подумала», ибо переход от внешнего к внутреннему (как и от рассказа от третьего лица к речи героев) совершается незаметно, почти автоматически. Человеческое сознание существует в потоке образов, лишь часть из которых находится на поверхности и может быть четко описана.

Поток сознания, пожалуй, главный, но далеко не единственный способ письма в «Улиссе». Реальность слишком многогранна для фиксации только одним методом. В этом романе соседствуют самые разные способы описания действительности (для любопытства: в монтаже, в музыке, в театральной мистерии, в катехизисе…), показывающие, что может сделать слово. «Улисс» расширит ваше сознание и восприятие без всяких веществ.

Это еще и первый урбанистический роман. Место действия – Дублин – описано с картографической точностью. Дж. Дж. шутил, что если город, не дай Бог, будет уничтожен, его можно восстановить с помощью «Улисса». (Здесь он опередил время ровно на столетие: с помощью компьютерной игры «Assassin’s Creed» будет восстановлен собор Парижской Богоматери.)

Для тех, кто хочет сразу копнуть поглубже, «Улисс» открывается как философский роман идей. Каждый из его героев в своих размышлениях может представлять те или иные философские взгляды, вложенные в его голову писателем. Особенно много в «Улиссе» думают и говорят о Боге и церкви – это одна из вечных тем для человека. Кроме того, и писатель вступает в перекличку со всей предшествующей литературной традицией, и его роман наполнен аллюзиями и реминисценциями (проще говоря, пасхалками) чуть ли не на всю мировую литературу. Цитаты из нее не просто наполняют мир «Улисса», они и создают его, вливаясь в поток сознания самого автора, и в этом смысле роман – первое произведение модного ныне постмодернизма.

«Улиссу» сопутствует репутация «романа для писателей», и это тоже так: роман взорвал границы художественного текста и изменил понимание того, на что способна литература. Джеймсом Джойсом восхищались такие разные писатели, как Эрнест Хемингуэй и Сэмюэль Беккет: первый за то, что он, несмотря ни на что, «говорил правду», а второй – за то, как он это делал.

5 культовых фильмов про молодость

T

Мода•Тенденции

Текст: Иван Афанасьев

В рамках Youth Issue мы уже вспоминали лучшие книги о юности и взрослении в разные времена — и теперь переходим к кино. Режиссеры от Висконти до Гаса ван Сента из года в год любуются юностью, и дело не только в культе молодости, который все еще, как ни крути, доминирует в поп-культуре. Жизнь молодая — это бесконечный источник драм и конфликтов: с самим собой, друг с другом, с родителями, со всем миром. Пересмотрев пятерку культовых американских картин на тему, Иван Афанасьев увидел в каждой из них слепок эпохи. Что и понятно.

«Выпускник» (1967)

Трагикомедия Майка Николса — из разряда вечной классики, оказавшейся сейчас в несколько карикатурном положении после обвинений Дастина Хоффмана в домогательствах. Главный герой «Выпускника» (юный Хоффман) — сам буквально жертва харассмента: подруга его родителей, зрелая и успешная миссис Робинсон, без обиняков и доли сомнения затаскивает юнца в постель, несмотря на его вялое сопротивление. Эта вялость, конечно, не повод для виктимблейминга: фильм не про неравные отношения и любовные драмы, а про растерянность и неуверенность юности в целом. Вчерашний выпускник колледжа совершенно не понимает, что делать и куда идти, и поэтому просто плывет по течению — по ходу влюбляясь в дочь своей взрослой любовницы. Со всеми последствиями и тумаками по дороге (веселыми и не очень), которые только и можно насобирать, когда тебе едва за двадцать. Ну и конечно, финальная сцена фильма — лучшее, что можно сказать о вступлении во «взрослую жизнь».

«Американские граффити» (1973)

Переходный возраст в карьере Джорджа Лукаса между двумя сай-фаями — дебютным «THX 1138» и культовым четвертым эпизодом «Звездных войн». Переходный не только из-за того, что стал своего рода пробой пера перед выходом в голливудский океан, но и потому, что запечатлел хипповую атмосферу американских 1960-х, времени, когда Штаты переживали вторую молодость. Юные балбесы разного калибра дурости и модности тусуются, встречаются с девушками, танцуют, катаются на мотоциклах и всячески прожигают жизнь, прежде чем отправиться в большое плавание. Лукас, снявший фильм о собственной молодости, превратил каждого из героев в человечий слепок времени, изменившего страну: они молоды и прекрасны, у них все впереди. Главное, не утопить свое будущее в ближайшем неоновом дайнере.

«Клуб “Завтрак”» (1985)

Джон Хьюз, режиссер культового фильма о подростках, вырос в другое важное для США время — 1970-е: разрядка в холодной войне, экономическая рецессия, расцвет гонзо-журналистики. Свои впечатления о молодых людях, порожденных этой эпохой и оказавшихся на распутье жизни среди засилья возможностей в самое нестабильное время для страны после Великой депрессии, он воплотил в героях фильма. Школьники пишут сочинение на тему «Кем вы себя видите?» и осознают, что не видят себя никем. Яростный поиск истины оборачивается бунтом против вконец заколебавшей (школьной) системы, построенной на архаичных порядках. Долой порядок, долой старших, долой мнимую стабильность: да здравствует власть ничего! Но, как известно, человек человеку волк, а ничто ничто ничто. Взрослеть тоже надо уметь.

«Под кайфом и в смятении» (1993)

Линклейтер, настоящий певец бунтарской молодости, испытывает к 1970-м, времени разгульной свободы и пьянящей неприкаянности, совершенно отеческие чувства; недаром их он воплотил спустя пару десятилетий в культовой трагикомедии с юными Аффлеком, Йовович и Макконахи. Конец учебы — радость, буйство плоти, песнь духа, плевать на все. Главные герои курят, пьют, говорят о сексе и флиртуют с однокашниками — и они какие-то совершенно нереальные. Или, точнее, наоборот — очень реалистичные. Красивые, стильные, дико харизматичные, искренние и просто крутые (придумали тоже — «потерянное поколение», хмык!). Это кино будет актуально, покуда заканчиваются школы, а родители своих детей говорят, что их чада — агнцы божьи, что никогда не знали ни зеленого змия, ни рвущейся плоти.

«Поколение игры Doom» (1995)

Интересно, что собственно игры Doom в фильме нет, а вот просто doom’а (то бишь рока судьбы) — навалом. Саркастичный манифест Грегга Араки, известного своим нигилистическим кинематографом, в фирменной манере разлагает своих молодых героев на красную плесень и липовый мед, деконструируя все то, за что принято юное поколение романтизировать. У него подростки, в частности, троица главных героев (почти каноническая павшая Ева с ангелом и дьяволом на плечах) — прожигатели жизни, развратники, убийцы, наркоманы, овощи (как минимум те еще редиски). Нет, Араки не ставил цели заклеймить молодежь — это скорее алармическая кинопроповедь о том, до чего порой может довести бесконтрольная тоска юности и рвущееся из груди желание жечь все тестостероновым напалмом. Особенно если вовремя не дать разросшимся детишкам духовного ремня.

{«width»:1200,»column_width»:90,»columns_n»:12,»gutter»:10,»line»:40}false7671300falsetruetrue[object Object]{«mode»:»page»,»transition_type»:»slide»,»transition_direction»:»horizontal»,»transition_look»:»belt»,»slides_form»:{}}{«css»:».editor {font-family: tautz; font-size: 16px; font-weight: 400; line-height: 21px;}»}

Лучшие материалы The Blueprint — в нашем
телеграм-канале. Подписывайтесь!

//= $articleUrl; ?>

теги:
КИНО

читайте также

Персонажи из Kakuriyo: Bed & Breakfast for Spirits Anime

Перейти к аниме

Главные герои

Второстепенные символы

Второстепенные персонажи

9 книг для завтрака в постель

«Лето лепестков роз» Кэти Ффорде

Нет ничего более романтичного и фантастического, чем роман Кэти Ффорд, и ее последняя книга « Лето лепестков розы » не является исключением. В нем рассказывается история причудливого летнего приключения Каро, происходящего в сельской местности Шотландии, на лодке по лондонскому каналу и в замке во Франции. Добавьте тайну, свадьбу и встречу с мужчиной, который сначала, кажется, не узнает ее, и у вас есть все задатки идеальной истории любви. Лучше всего читать с причудливым цветочным завтраком из чая из лепестков роз, который подается в изысканной фарфоровой чашке, с гранолой, усыпанной клубникой — легким, сладким и сытным. Потому что, как давно потерянные духи, которые Каро ищет в истории, мы все заслуживаем чего-то особенного в День матери.
 

Freefall by Jessica Barry

Захватывающий, эмоциональный и восхитительно темный, Freefall исследует сложную связь между матерью и дочерью, когда Эллисон выживает в авиакатастрофе и вынуждена бежать — от секретов своего прошлого, а теперь новая опасность, которая ждет ее. За много миль отсюда мать Элисон отказывается верить, что она мертва, и поэтому начинает раскручиваться паутина лжи и борьбы за выживание. Лучше всего подавать с декадентским бранчем из блинов, политых темным шоколадом, подавать с черным, как ночь, кофе и пикантной черникой. Перелистываете ли вы следующую страницу или смотрите на этот захватывающий праздник, приготовленный перед вами в этот День матери, вы не сможете оторвать глаз.
 

Я должен тебе одним, Софи Кинселла

Есть ли жизнь слаще, чем новый роман Софи Кинселла? Добавьте свежеиспеченную корицу, роскошный горячий шоколад со сливками и какао-порошком, и, возможно, вам удастся добавить глазурь на торт к идеальному утру Дня матери. I Owe You One — это забавная, воодушевляющая история о Фикси Фарр, женщине, которая любит все наводить порядок. Но когда она соглашается присмотреть за ноутбуком мужчины в кофейне, она понятия не имеет, что это изменит ее жизнь. Вскоре они оказывают друг другу услугу за услугой, и Фикси оказывается в неприятном положении, которого она не ожидала… что на самом деле может привести к будущему, которого она заслуживает. Это чистая, беззастенчивая радость — такая же неотразимая, как завтрак в постель.
 

«Дом» Аманды Берриман

Душераздирающая история о семье, любви и невинности, эта книга заставит вас тосковать по детским удобствам – например, по идеально приготовленному вареному яйцу с горячими солдатиками в масле? Главной героиней является четырехлетняя Джесика, которая обязательно покорит ваше сердце. Тесная семейная ячейка, Джесика живет со своей матерью и младшим братом, но, несмотря на любящее окружение, ей приходится со многим столкнуться: домовладелец, который хочет их выселить, и новый друг ее матери, которого Джесика не очень любит. очень сильно… Трогательный и порой невероятно грустный, он также поднимает настроение, полон надежды и безусловной любви. Книга, которая заставляет думать, смеяться и плакать. Так что, хотя это может оставить ваше сердце немного треснутым (прямо как вареное яйцо), оно стоит каждой слезы, мы обещаем.
 

Пропавшая сестра Дины Джеффрис

Используйте День матери как предлог, чтобы уйти от всего этого и перенестись в другое время с этой экзотической романтической сказкой Дины Джеффрис. Действие происходит в Бирме 1930-х годов. Белль — певица из ночного клуба, которую преследует тайна ее прошлого: ее сестру забрали из семейного дома, когда она была совсем ребенком. Когда она решает попытаться найти ее, привлекательный, добродушный журналист предлагает ей помощь, и так начинается приключение, полное тревожных слухов, бунтов, угроз и растущего, непреодолимого романа. Это снисходительно. Это гламурно. Лучше всего читать ее со стаканом газированной воды и тарелкой яичницы-болтуньи с копченым лососем, такой же стильной и утонченной, как захватывающий образ жизни Белль.
 

«Все еще я» Джоджо Мойес

Посмотрим правде в глаза: мы все по уши влюбились в милого, энергичного Лу Кларка в «До встречи с тобой», и блестящем продолжении « после тебя». «Все еще я, » — ее последняя радостная глава, в которой она находит отличную работу в Нью-Йорке, хорошего бойфренда в Лондоне, но затем, как ни странно, в ее жизни появляется новый человек, который напоминает ей кого-то в ее жизни. прошлое… Как и любой роман Джоджо Мойес, эта книга похожа на теплую тарелку пышек с медом, которую подают с дымящейся кружкой чая. Это утешительно. Это мило, приятно и о-о-очень читабельно. И, в конце концов, это просто заставляет вас чувствовать себя хорошо. Чего еще можно желать от книги в этот День Матери?
 

Playgroups и Prosecco от Джо Миддлтон

Хаос. Плач. Яффские пирожные. Материнство-одиночка – это нелегко, и сильная, независимая Фрэнки наверняка знает это не понаслышке. Но когда она случайно формирует группу одиноких родителей в местной игровой группе (где обычно правят замужние мамы), она вот-вот обнаружит, что дружба — это все, что вам нужно, чтобы снова найти себя. Это самая веселая, честная и сердечная история, которая заставит вас улыбаться над тостами и хлопьями. Всем этим трудолюбивым мамам мы предлагаем побаловать себя любым завтраком, лежащим под рукой, и погрузиться в махинации дневника Фрэнки. (И если вы предпочитаете бокал просекко за завтраком… мы не осуждаем. Ведь это День матери.)  
 

«Энн из Зеленых Мезонинов» Л. М. Монтгомери

Есть ли что-нибудь более полезное и трогательное, чем классическая история из вашего детства? Anne of Green Gables — одна из наших самых любимых книг, и это книга, с которой мы любим свернуться калачиком, когда нам нужно немного взбодриться или у нас есть свободное время. Это знакомо и сытно, как теплая миска овсянки с джемом и свежими фруктами (съешьте свое сердце, Instagram). И если вы еще не знаете историю, вам будет трудно устоять. как только вы услышите об этом. Энн Ширли приезжает в уютный белый фермерский дом Green Gables и сразу понимает, что хочет остаться здесь навсегда. Но она не совсем такая, какой ожидали Катберты — худенькая, рыжеволосая и вспыльчивая. Если только она сможет вести себя прилично и придержать язык, то, может быть, только может быть, ее не отправят обратно в приют. Это гигантское объятие истории.
 

Мама, скажи мне, автор Эльма ван Влит

Хочешь хоть раз почитать в постели? Затем возьмите ручку и напишите несколько заветных воспоминаний в этот День матери. Мама, скажи мне — это красивая подарочная книга, в которой вы можете ответить на вопросы о себе и своем малыше, а затем подарить ее ребенку, чтобы она осталась у него навсегда. Не торопитесь с этим за чашкой чая и перекусывайте разнообразной выпечкой и печеньем, отвечая на каждый вопрос.