Разбор слов по составу

Разбор слова по составу

Тип лингвистического анализа, в результате которого определяется структура слова, а также его состав, называется морфемным анализом.

Виды морфем

В русском языке используются следующие морфемы:

— Корень. В нем заключается значение самого слова. Слова, у которых есть общий корень, считаются однокоренными. Иногда слово может иметь два и даже три корня.
— Суффикс. Обычно идет после корня и служит инструментом для образования других слов. К примеру, «гриб» и «грибник». В слове может быть несколько суффиксов, а может не быть совсем.
— Приставка. Находится перед корнем. Может отсутствовать.
— Окончание. Та часть слова, которая изменяется при склонении или спряжении.
— Основа. Часть слова, к которой относятся все морфемы, кроме окончания.

Важность морфемного разбора

В русском языке разбор слова по составу очень важен, ведь нередко для правильного написания слова необходимо точно знать, частью какой морфемы является проверяемая буква. Многие правила русского языка построены на этой зависимости.

Пример

В качестве примера можно взять два слова: «чёрный» и «червячок». Почему в первом случае на месте ударной гласной мы пишем «ё», а не «о», как в слове «червячок»? Нужно вспомнить правило написания букв «ё», «е», «о» после шипящих, стоящих в корне слова. Если возможно поменять форму слова либо подобрать родственное ему так, чтобы «ё» чередовалась с «е», тогда следует ставить букву «ё» (чёрный — чернеть). Если чередование отсутствует, тогда ставится буква «о» (например, чокаться, шорты).

В случае же со словом «червячок» «-ок-» — это суффикс. Правило заключается в том, что в суффиксах, если стоящая после шипящих букв гласная находится под ударением, всегда пишется «о» (зрачок, снежок), в безударном случае — «е» (платочек, кармашек).

Как разобрать слово по составу

Для помощи начинающим существуют морфемно-орфографические словари. Можно выделить книги таких авторов, как Тихонов А.Н. , Ожегов С.И., Рацибурская Л.В.

В любом слове непременно должны присутствовать корень и основа. Остальных морфем может и не быть. Иногда слово целиком может состоять из корня (или основы): «гриб», «чай» и т.д.

Этапы морфемного анализа

Чтобы морфемный разбор слов было легче осуществить, следует придерживаться определенного алгоритма:

— Сначала нужно определить часть речи, задав вопрос к слову. Для прилагательного это будет вопрос «какой?», для существительного — «что?» или «кто?».
— Затем нужно выделить окончание. Чтобы его найти, слово нужно просклонять по падежам, если часть речи это позволяет. Например, наречие изменить никак нельзя, поэтому у него не будет окончания.
— Далее нужно выделить основу у слова. Все, кроме окончания, — основа.
— Потом следует определить корень, подобрав родственные однокоренные слова.
— Определяется приставка, а потом суффиксы (при их наличии).

Особенности разбора

Иногда подход к морфемному разбору в программах университета и школы может отличаться. Во всех случаях различия аргументированы и имеют право на существование. Поэтому стоит ориентироваться на морфемный словарь, рекомендованный в конкретном учебном заведении.

Только что искали:

пекдро сейчас

сламо сейчас

аизамеечн сейчас

шпрот 1 секунда назад

у б н б р о 1 секунда назад

хомут 1 секунда назад

р у б а т т е 1 секунда назад

т р у б а 1 секунда назад

ч а с о т т а 1 секунда назад

р а ф и н а д 1 секунда назад

формула 1 секунда назад

г о л у б ь 1 секунда назад

сорокач 1 секунда назад

парикдер 1 секунда назад

о з д х а 1 секунда назад

СЛОВ ЕДЫ: «ЗАВТРАК» С ГЕРТРУДОЙ СТАЙН Сэм Панкен: Vassar Critical Journal

СЛОВ ЕДЫ: «ЗАВТРАК» С ГЕРТРУДОЙ СТАЙН Сэм Панкен Квир-сознание ХХ века.
Подборка Штейном «Объектов», «Еды» и «Комнат» — с элементами
каждого, изначально казавшимися знакомыми — в конечном итоге растворяется в
модернистской смеси языка и сексуальности. есть удовольствие
в умственном упражнении по чтению «Нежные пуговицы». Но во-первых, есть
ожиданий, которые каждый читатель привносит в текст.
Чтобы начать побег Штейна с завтраком, нужно собрать и
, а затем отбросить те образы и концепции, которые обычно приносятся в пресловутый уголок для завтрака
. Вызов утренней трапезы
вызывает в воображении образы, которые визуально богаты и имплицитно иерархичны.
Принадлежности для домашнего завтрака вызывают в памяти вершину
свежесть и самоопределение: еще теплая от железа, красная и белая
клетчатая скатерть сочетается с верхушками множества баночек Bonne
Maman, разложенных вдоль столешниц в жесте выбора. Мать
, раздавая порции всем присутствующим, надевает фартук, чтобы
не подпускала к себе эти жалкие масляные пятна и пятна от кофе. Место
завтрака в этой сфере женской заботы неизбежно является «укромным уголком»,
укрытием тепла и аромата,
означающее слово которого вызывает в воображении
изображения углов, где встречаются части тела — например, более пахнущие промежность или подмышка. Завтрак Штейна с любопытством бредет к промежности.
Без подсказки ухоженной жительницы пригорода, которая кормит и
одевает своих детей в клетчатую ткань в изобилии, ожидания
завтрака могут вместо этого начаться на самом базовом уровне содержания
еды. Возможно, бекон, яйца и тосты разделили тарелку в вашем сознании
на аккуратные трети. Кулинарное достижение омлета – это место
для самой целеустремленной женщины, которая рождает сытых
поколений. Чашка кофе — это вездесущий символ восхождения,
и действительно, завтрака для многих достаточно. Тем не менее, завтрак со Штейн
лишен того, что западная публика могла бы считать правильным меню,
некоторых основных продуктов, о которых она упоминает, но позже отвергает. Никакой
объект или пища, если их разобрать и переформулировать на диалекте Штейна
, не годится для того, чтобы правильно сидеть на столе — платформе, которая, по словам
Штейна, «означает полную устойчивость» (44). Такие летучие другие объекты
чью номенклатуру можно так легко обойти,
не обеспечена такая устойчивость. Перед разделом «Еда», содержащим «ЗАВТРАК», Штейн излагает ожидание стабильности в стихотворении из двух предложений, озаглавленном «ВРЕМЯ ПОЕСТЬ»: «Приятное, простое, привычное, тираническое и санкционированное,
образованное, возобновленное и членораздельное разделение. Это не опоздание»
(Штайн 42).
Таким образом, установлено, что время приема пищи является наблюдаемым центром
(вероятно патриархального) воздействия на маргинализированные стороны, хотя иЦентр 0005 окутан любезностями и удовольствиями от еды.
комменсальное соглашение о еде и необходимость никогда не «опаздывать» укрепляют силовые структуры, поддерживающие эту «полную
устойчивость», стол, с которого мы можем соскользнуть, если нарушим его. Когда
Штейн совершает набег на «Еду», завтрак подается как пример
— или дисциплина.
Штейн подает свой первый обед за день, а затем каждый прием пищи для
, с опьяняющей приправой модернистских нюансов. Никола
Питчфорд предполагает, что «Нежные пуговицы», как «один из 90 005 наименее доступных текстов Штейна, был неправильно прочитан в то время из-за того же критического
смешения женственности с массовым культурным потреблением» (Pitchford
644). Действительно, Штейн представляет подробный список узнаваемых
предметов домашнего обихода и продуктов питания, но в их
расположении нет ничего банального. «Нежные пуговицы» находят канонический дом в модернистском движении
благодаря его сознательному лингвистическому уничтожению. Обращаюсь снова
к анализу Питчфордом «Нежные пуговицы», мы можем видеть, что «
композиций Штейна… демонстрируют высокую степень лингвистической компрессии,
не следуют регулярному ритмическому паттерну и, можно утверждать, стремятся
вызывать объекты напрямую, без посредничества общепринятых наименование
или описание» (Pitchford 645). Эти характеристики делают место для
техническим применением модернистского ярлыка (дисциплинарное взыскание в
и само по себе), но также объясняют радость воображения от чтения
Нежные кнопки. Стейн манит сюда, чтобы сбежать из
правильного английского языка, и в более сложное место, которое
бормочет и спотыкается о себя целеустремленно.

***

Далее следует подробное прочтение «ЗАВТРАКА» Штейна,
воспроизведенного и рассмотренного ниже. Хотя я признаю, что этот метод построчного разбора
прерывает щекотливый поток от одного объявления
к другому, я нахожу его полезным для изучения нескольких миров
и критических анализов, собирающихся за завтраком Штейна. Есть соединения
, который я не могу уточнить, еще одно привлекательное разочарование
в многотомном процессе исследования Нежных кнопок. Я рассмотрю многие моменты, но некоторые останутся нетронутыми и
туманными, так как никакая интерпретация не сможет правильно взломать каждый из
уголков «ЗАВТРАКА». Есть несколько тем, за которыми я слежу за
и поддержу их по-дружески, в основном: женское тело, сексуальность и
критика капитализма и рабочего дня.

«ЗАВТРАК».
Само слово «завтрак» одновременно знаменует конец
сдержанности и начало пищеварения. Отслаивая слои ассоциации
, поскольку любой читатель Tender Buttons, по-видимому, по контракту
обязан делать при чтении книги, «завтрак» превращается во вселенную
возможностей. Что ломается и можно ли это остановить?
Исторический момент Штейна находится на пороге знаменательных событий, находясь на
пороге Первой мировой войны во время 9 Нежных пуговиц.Публикация 0005 и новое модернистское сознание. Штейн берет этот
-й момент и делает его своим, отступая в то, что легко читается (и
-часто, к неверному заключению, поверхностно) как «женская»
-сфера, действительно «оторвавшаяся» от непоколебимой.

«Смена, последняя смена включает картофель. Это не орган
по злоупотреблению сыром. Какой язык может научить любого человека?
Возможно, Штейн начинает с самого начала, воплощение самого завтрака
. «Последнее изменение» может указывать на общественный поворот в сторону
сельское хозяйство, которое порождает зависимость от картофеля и понятия
завтрака перед работой. Злоупотребление сыром, хотя первоначально
вызывало в воображении образ эмоционального переедания после расставания, может
подтолкнуть
к понятию воровства у женского начала. Самка коровы живет
жизнью как ресурс для своих капиталистических собратьев, во многом подобно тому, как мать
кормит тех, кто сидит за завтраком перед работой или школой. Язык
может научить любого мужчину вести эту жизнь, и любой старик может научиться
ферма. Производство и прибыль приглашают всех взять в руки инструмент и влиться в
рядов капиталистов. Стейн также мог задать вопрос: «Какому языку
можно научить любого человека?» Хотя Штейн неустанно сокращает язык
в «Нежных пуговицах», здесь она предполагает, что
уже был в конечном итоге бесполезен в обучении нас от имени
удовлетворению нашей самой основной потребности: пропитанию.

«Сияющий завтрак, сияющий завтрак, без споров, без практики,
ничего, совсем ничего.
Образ в клетку, пустой, должен быть свободен от споров, чтобы
излучать первозданную жизнь, которую он должен проповедовать. Это также то, что делает его
пустым.

«Внезапный ломтик меняет всю тарелку, он делает это внезапно».

Здесь срез ставится под сомнение. «Внезапный ломтик» может быть прочитан
как действие разрезания, как нож сквозь желток с солнечной стороны, который проходит через
и окрашивает всю тарелку в желтый цвет. Срез может быть объектом, как
ломтик тоста или бекона, который меняет тарелку, занимая место. Чтобы
распространяться на сексуальную сферу, где слова Штейна играют на протяжении
Нежные пуговицы, внезапный кусочек девственной плевы меняет все —
потеря девственности приводит к тому, что она становится женой, которая готовит завтрак.
Следующая строка приводит логическую последовательность воспитания детей:
«Подражание, еще одно подражание, подражание следует за подражанием».
Здесь, возможно, дети приходят в уголок для завтрака, чтобы их покормили. до
преуспеть — это и патрилинейный, и капиталистический императив. Чтобы преуспеть в
, нужно накопить капитал. Чтобы преуспеть, нужно быть
успешными. Цикл обрушивается публично на мужчину, незаметно на женщину.

«Все, что прилично, все, что присутствует, покой и
повар и, что еще более необычно, еще приют, все это показывает необходимость
шума. Каков обычай, обычай в центре».
«Что угодно», хотя и относится к объекту на его поверхности, может
также относится к женской фигуре. Приличная, настоящая, спокойная и готовящая
, она обеспечивает убежище для семьи и структуру для
общества в целом. Она больше всего нуждается в шуме (и, возможно,
лингвистическое затирание женской сферы у Штейна и есть тот восхитительный и
подчас зловещий шум, который так необходим). «Какой обычай»
дестабилизирует сам обычай завтрака, в рамках которого функционирует эта женщина
; если его можно подвергнуть сомнению таким образом, оно не может утверждать себя как конечное и неизменное. Штейн снова тычет в «центр», который у нее
уже требовал покончить с: «действуй так, чтобы не было толку в центре
» (Штайн 71). Если нет смысла в центре, нет смысла и в
таможне. Если в обычае нет пользы, то и женщина либо бесполезна, либо, если быть более оптимистичным, новая (и, в частности, самоопределенная) польза для женщины.

«Что такое любвеобильный язык и перец и больше рыбы, чем есть
когда слез много слез надо. Язык и лосось,
нет лосося, когда коричневый цвет, есть лосось, когда
Нет смысла делать раннее утро приятнее.
Новое применение женщине приходит в форме секса, когда «любящий
язык» вызывает куннилингус. Рыба, возможно, влагалище, занимает
место выплаканных слез или разорванных девственных плевы в ранее занятой
гетеросексуальной сфере (обратите внимание на возможность «слезы», произносимую как
«плевелы»). Новый счастливый союз «языка» и «лосося»
прерывается коричневым цветом, возможно, индикатором менструации.
Там может быть «лосось», а может быть, приятный и, вероятно, странный
встречи, когда привычные любезности за завтраком не
диктуют утренний график.

«Нет лосося, нет чайных чашек, есть те же
видов каши, которые используются в качестве желудков в надежде на то, что
сделает яйца вкусными. Напиток, вероятно, вызовет определенное уважение к
чашке для яиц и большему количеству арбузов, чем когда-либо было съедено вчера.
Пиво пренебрегают, а кокосовый орех славится».

Никогда не подходить слишком близко к ярко выраженной сексуальной специфике 9Ориентируясь на 0005, Штейн возвращается к любезностям завтрака:
без лосося или поддавшегося странного импульса не может быть
по-настоящему приятных вещей, никаких чашек и только узнаваемая каша. Завтрак — это
действительно время питаться надеждами, поскольку он расположен в начале
дня зарабатывания денег, дня обучения детей, дня уборки дома
. Поедание яиц становится поеданием надежд на потомство, и
возможность сделать это, с неприкосновенно доминирующей позиции
человек, вот что делает их вкусными. Вот почему обычай
завтрака служит ему лучше всего.
«Кофе весь кофе и образец супа весь суп это
выбор пекаря. Белая чашка означает свадьбу. Мокрая чашка означает
отпуск. Крепкая чаша означает особое регулирование. Одна чашка
означает капитальную договоренность между ящиком и местом
, которое открыто».
Нет более распространенного символа подъема к рабочему дню, чем
одинокая чашка кофе. «Ящик» может быть кассовым аппаратом,
найден в «месте, которое открыто» для повседневных дел. Кассовый аппарат
требует, чтобы человек функционировал, а человеку требуется кофе для функционирования
. Кофе мало-помалу требует, чтобы капиталистическая структура производилась, распределялась и потреблялась как продукт и
евангелие производительности. Для человека «открытое место» существует за пределами
9-5 часов; любящая женщина становится местом, которое открывается в супружеском ложе
. Другие чашки — белые, а потом мокрые — вызывают чистоту и
потом полнота, или девственница-невеста мчится в свадебное путешествие. Количество таких чашек в количестве
соответствует изображению, также созданному в 1914 году, Хуан

Гриса с таким же названием «Завтрак». Стейн и Грис применяют кубистскую логику к чашке и блюдцу, разбивая их на осколки фарфора и намеки на газеты, лежащие рядом на столе.

«Цена цена не на языке, не на заказ, не на
похвалы.
Цветная потеря, почему нет досуга. Если преследование так
возмутительно, что нет ничего торжественного, есть ли повод для
убеждения.
Цена или обмен валюты происходит позже в тот же день, за пределами
царства обычаев и завтрака. Общение бесполезно для двойника-мужчины
, который в этот момент должен выйти из-за стола и взять на себя свою
роль кормильца. Краска может сойти с лица женщины,
зная, что нет времени на отдых, только работа по дому. Она никогда не убедит мужчину в том, что ее положение действительно подчинено.

«Серый поворот вверх и вниз,
тихий карман большого нагрева, вся податливая последовательность сдачи составляет
гениальную радость.
Ветер в банке и даже потом тишина, особое предвкушение в стеллаже
, бульканье целое бульканье и больше сыра, чем почти
что-либо, разве это изумление, неужели это склоняет больше, чем исходное деление
между подносом и договоренность о разговоре и
даже тогда звонок в другую комнату нежно с курицей в
в любом случае».

В начале
этого прохода в центре внимания оказывается краткий момент странной фантазии, сопровождаемый тем, что, вероятно, является телами, верхним и нижним,
горячими карманами, снова полными гениталий. Отдаться этой фантазии,
или гибкой жизни вне строения, действительно доставляет гениальное удовольствие.
Возможно, раздается бульканье, когда остатки подаваемой еды выливаются
в раковину, мечта отбрасывается. Противопоставление «подноса и
переговорных устройств» снова ставит женщину в роль
сервитут. Она обречена готовить курицу, которую поставит перед
своим коллегой-мужчиной, так как ранее в
день она поставила его завтрак.

«Изогнутый путь, который является способом заявить, что все лучшее вместе,
изогнутый путь не дает результата, он показывает легкую сдержанность, он показывает
необходимость отвода.
Заподозрить один-единственный цветок с маслом, заподозрить его непременно, заподозрить его
, а затем скользнуть, разве это не меняет счет.
Подозрение на «один цветок с маслом» снова вызывает вагинальные образы
и может указывать на подозрение в лесбийской ориентации женщины. Возвращаясь к
обратно в царство валюты, «не меняет ли это счет» может быть прочитано вслух
как «не меняет ли это бухгалтерский учет». Штейн задается вопросом, не подрывают ли квир-отношения капиталоцентрическую динамику, заложенную в гетеронормативной жизни.

«Палка с починкой от боли, чашка с починкой от боли, предмет с починкой от боли
исключительного расслабления и раздражения, починка от боли, починка с болью и 9Исправление 0005 настолько необходимо, что никакая ошибка не предполагается».

Это еще один момент, когда чтение вслух становится необходимым для
танцев с Нежными Пуговицами: «обида исправлена» растворяется в «обидах, которые причинили
мужчин», протесте против патриархальной несправедливости. Язык
патриархата, единственный, на котором Штейн может общаться, должен быть
отменен и переделан, чтобы передать воплощенную истину, которую она хочет
говорить. «Палка» тут же появляется как фаллический символ, возможно,
с «чашей» в качестве своего ионического аналога. Помимо чистого физического
введение фаллоса, Штейн намекает на систематическое
усиление патриархальных норм. «Болезнь и исцеление настолько необходимы
, что не предполагается никакой ошибки» можно понимать как утверждение, что боль
, причиняемая мужчинами, хотя и позиционируется как некий побочный продукт норм, «так уж обстоят дела
», является существенным принципом. и преднамеренный элемент сохранения патриархального общества.

«Что скорее, чем жаркое, ничего особенного, и все же это
никогда не разочаровывало.
Устойчивый пирог, любой устойчивый пирог идеален, а не прост, любой
устойчивый пирог имеет причину монтажа и, более того, он имеет
отдельных корок. Сезон большего — это сезон, который вместо этого. Сезон
многих не больше сезона, чем большинство.
Не принимайте лекарства легкомысленно, не принимайте настойчиво призывов, не принимайте
разлуку снисходительно, не остерегайтесь ни озера, ни кладовой».
Стабильность возвращается со стола в этом проходе, но качество принимает
форму торта. Торт на завтрак вызывает несколько вопросов.
это свадебный торт? Торт на день рождения? Что делает его корки
уникальными? Этот торт вполне может быть личностью, даже женщиной или женой — еще одним странным перевоплощением патриархального означающего. После
торта нас угощают командами: лечитесь осторожно,
не слушайте никого, кто пытается вас в чем-то убедить, балуйтесь
озерами и шкафами.

«Тяжело нагрузите треснувший мокрый мочажный мешок, нагрузите его так, чтобы он
был учреждением в испуге и в климате и в лучшем плане, что
может быть.
Обыкновенный цвет, цвет — это та странная смесь, которая дает,
которая дает, которая не дает спелого сока, которая
не дает циновки».
«Что делает то, что не делает» было бы подходящим описанием
мира, который Штейн конструирует в «Нежных пуговицах». Создавая, а не создавая смысл, Штейн находит место для не-создания и пере-создания
, необходимых для эмерджентного квир-сознания.

«Работа, которая представляет собой обмотку реальной обмотки маскировки
расслабляющее спасение. Это то, что так здорово, не пылит, не пачкает запахом, может использовать белую воду, может использовать больше
необыкновенно и не в одиночестве. Это то, что так не
обаятельно и не расширено и действительно не так опустилось, как лакомство и
действительно лакомство, очень лакомство, обычно, лакомство, лакомство, не в том
лакомство и лакомство. Если время определено, если определено
и есть воссоединение есть воссоединение с тем то набросок, то
есть в этом пронзительный ставень, весь пронзительный крик, вся тихая погода, вся иссохшая внешность, и все это в самом яростном
вероятно».
В этом пассаже устанавливается четкая дихотомия между тем, что воспринимается как
комически изящная сфера женщины, и кричащей и
пронзительной силой мужчины. Штейн отвергает работу по дому, но
признает жестокость возвращения мужчины в дом, который женщина
контролировала в его отсутствие в течение рабочего дня.

«Отговорка — не скука, одна тарелка — не масло, одна
гиря — не волнение, одинокое крошение — не только
воинственность».
Всегда есть что-то желать, когда одна пластина не может
охватить все.
Единая тяжесть, возможно,
мужа на жену в супружеском общении, которое возникает в самом конце дня,
не волнение. Самостоятельный развал — это не только война — предполагает ли Штейн
, что в этом процессе есть место для роста? Возможно это
предложение двигаться к активному странному сознанию, которое
деконструирует или разрушает предлагаемый стол для завтрака и его
сопутствующие структуры.

«Смешанная защита, очень смешанная с той же действительной преднамеренной
нестранностью и верховой ездой, обязательно вызванное единичным действием,
не является больше признаком, чем министром».
Существует и уверенность, и отрицание, которые приходят с нормативной жизнью
, проводимой через ритуалы завтрака, рабочего дня и брака. «Преднамеренная нестранность», нестранная жизнь, на самом деле
довольно странный, как оказалось.

«Посадить нож рядом с клеткой и совсем рядом решение и еще
почти своевременный рабочий кот и ножницы. Сделайте это временно, и
больше не ошибется, стоя. Разложите все это и расставьте
белое место, показывает ли это в доме, не показывает ли оно в
зеленом то, что не нужно для этого цвета, не показывает ли оно даже в
пояснение и сингулярно совсем не стационарное».
Нож — это инструмент, но, несомненно, фаллический символ, охраняющий
женщина в клетке. Решение уйти (или хотя бы представить возможность побега) почти достижимо, но не совсем, просто близко.
Даже в моем анализе «женщина» находится в клетке, используемой в качестве побочного символа
, необходимого для того, чтобы превратить еду Штейна в удобоваримое
повествование.
Я хочу завершить свою полемику со штейновским
«ЗАВТРАКОМ», перенеся дискуссию на мое личное настоящее
и на необходимость пересмотра штейновской концепции
завтрак. Над моей кроватью в моей маленькой квартире в колледже
парит странная открытка овальной формы, глянцевая печать тарелки с неряшливым английским завтраком
. В распечатанном завтраке отсутствуют бобы, но тем не менее
сосиски, помидоры, бекон и яйцо блестят. Это странный ореол
для моего тела, образ, который укрепляет обычай и центр и
«пожирает надежды», против чего предостерегает Штейн. Я купил карту во время поездки
в Лондон, забавляясь ее самодостаточным изображением 9.0005 культура, традиция. В той же поездке я купил небольшой репродукцию «Автопортрета Сары Лукас с яичницей-глазуньей», еще одного предка, завернутого в
половых оболочек, приготовленных для еды. Серия автопортретов Лукаса 1990–1998 годов «
» — это воплощение «Нежных пуговиц». Она вступает в роль
в роли штейнианского (до) селфи-объекта, когда она сутулится с серебристой рыбой
, перекинутой через ее водолазку на плече на одном изображении, и черепом
между ее согнутыми ногами на другом. На других фотографиях серии
она держит мертвую птицу, курит сигарету, ест банан (нужно ли говорить еще
) и прячет свое тело за бачком унитаза. Но в основном, в моем сознании
, она покрывает свою грудь яичницей, покончив с устойчивым столом
и сделав одним из своего неустойчивого тела самого себя.
«Объекты» Штейна становятся странными, если их встряхнуть в ящике
или сбить с обеденной поверхности. Они вибрируют в фокусе
и выходят из него, когда их лишают имен и помещают в новые углы.0005 домохозяйства, далеко от ожидаемого места. Влияние
этих объектов служит для того, чтобы нарушить условности, которые они занимают в
«Еда», нарушая баланс ритуала в лучшую сторону. За одним приемом пищи
со Штейном читатель может бросить взгляд на один тихо развивающийся квир-
подход к работе внутри и без зловещего подбрюшья
гетеропатриархального, капиталистического графика. Более века спустя осталось
яиц. Так же и обычай, и устойчивый стол, и
муж и жена.

Процитированные работы

«Хуан Грис. Завтрак. (1914)». Музей современного искусства,
www.moma.org/collection/works/35572. По состоянию на 9 марта
2018.
Питчфорд, Никола. «Маловероятный модернизм, маловероятный постмодернизм:
нежных пуговиц Штейна». История американской литературы, том. 11,
нет. 4, 1999, стр. 642–667. JSTOR, JSTOR,
www.jstor.org/stable/4
.
Штейн, Гертруда. Нежные кнопки. Под редакцией Леонарда Дипевина,
Broadview Editions, 2018 г.

Сэм Панкен, хотя функционально он изучает историю искусств и квир
исследований, коррелирует в классе 2019 года, более достоверно является Девой
, которая слушал Джони Митчелл в течение 128 часов в прошлом году. Хобби Сэма
включают в себя покупку продуктов, обращение к флоре и фауне, как если бы они
понимали человеческий разговор, и прислушиваться к чьему-либо уху о том, что
работает над созданием мира без тюрем. Сэм берет яйца вместо легких
и рекомендует сок Morning Blend от R.W. Knudsen как часть 9.0005 любой полноценный завтрак.

(Тема) Модуль 1: #3 – Прием пищи

Перейти к:

Введение
Словарь

Предложения
Во время еды
Решение, что есть/перед едой
Что-то спросить во время еды

3 После еды можно увидеть в ресторане

Что едят корейцы?

Введение

Обладая одними из самых вкусных блюд в мире, всегда полезно выучить общую лексику и предложения, связанные с едой.

Ниже приведен список слов, которые могут пригодиться вам во время еды или в ресторане.

Словарь

Существительные:
김치 = kimchi
밥 = рис (или «еда» или «еда»)
반찬 = Блюдо
식사 = питание
물 = вода
반찬 = Beagne
식사 = питание
물 = вода

소주 = разновидность традиционного корейского алкоголя
막걸리 = разновидность традиционного корейского алкоголя
콜라 = кола (Coke/Pepsi)
사이다 = «сидр» (по вкусу похож на Sprite/7-Up)
고기 = Мясо
돼지 고기 = свинина
소고기 = говядина
해물 = морепродукты
재료 = ингредиенты
국내 산 = некоторые продукты/еда из Кореи
식당 = Ресторан
맛집 = Делительный ресторан
젓가락 = COPSTICK
숟가락 = Delious Delious
젓가락 = COPSTICK
숟가락 = Delious Delious
젓가락 = COPSTICK
숟가락 = Delicious Delocious
젓가락 = COPSTICK
숟가락. = Вик
접시 = Пластина
그릇 = чаша
탁자 = Таблица
상 = Маленькая традиционная корейская таблица, которая складывает
냄비 = горшок
냉장고 = холодильник
김치 = мужской холодильник
. используйте слово «меню» (메뉴) для обозначения блюд, которые могут быть поданы в ресторане/другом месте. Например, в школе вы можете услышать, как ученики говорят: «오늘 점심 메뉴가 뭐야?» Здесь они спрашивают: «Что такое меню». В английском языке мы используем «меню» для обозначения настоящей книги, в которой написаны разные продукты. На корейском это называется «메뉴판».

Далее в уроке будут рассмотрены различные виды продуктов.

глаголы:
먹다 = съесть
마시다 = выпить
요리 하다 = приготовить
따르다 = залить
주다 = дать
주문 하다 = на заказ
시키다 = на заказ
Чтобы заплатить

Прилагательные:
비싸다 = дорогой
싸다 = дешевый
배고프다 = голодный (иногда говорят как 배 가 고프 다 다)
배부르다 = Полный (иногда говорится как 배 가 부르다)
맛있다 = Вкусный
맛없다 = не душевный

. Word Word. «맛» по-корейски означает «вкус». Следовательно, говоря «맛있다» (или 맛이 있다) и «맛없다» (или 맛이 없다), вы буквально говорите, что что-то имеет вкус или не имеет вкуса.

В корейском языке есть слова, для которых в английском нет подходящего слова:

짜다 = «соленый»
В английском языке я бы сказал это слово только в том случае, если в нем буквально слишком много соли. . В Корее это слово используется для обозначения всего, что было чрезмерно приправлено специями, что означает, что во что-то добавляют слишком много соли. Поэтому, хотя редко можно услышать, как кто-то говорит, что что-то «слишком соленое» на английском языке, вы будете слышать это каждый день на корейском языке.

느끼하다 = «жирный»
Корейцы используют это слово для описания еды или ощущения после употребления очень рыхлой пищи. Самым большим виновником этого в Корее, вероятно, будут спагетти, но другие продукты, такие как пицца, хлеб, пончики или другие продукты с большим количеством сыра / пшеницы, заставят корейцев почувствовать себя «느끼해». Лучший способ побороть это чувство в Корее — съесть что-нибудь маринованное, а это значит, что маринованные огурцы часто подают в качестве гарнира к пицце или пасте.

고소하다 = «чокнутый»
Корейцы используют это слово, чтобы описать ощущение/вкус, когда вы едите что-то «ореховое». Трудно объяснить это правильно, но чаще всего вы слышите это слово, когда кто-то ест кунжутное масло (참기름).

Питание:
아침(식사) = завтрак
점심(식사) = обед
저녁(식사) = ужин просто как «아침». Обратите внимание, что это слово также означает утро (поэтому 아침식사 означает «утренняя еда»), но контекст всегда ясно дает понять, имеете ли вы в виду утро или завтрак. Например:

저는 아침에 일찍 일어났어요 = Я проснулся рано утром
저는 아침을 먹었어요 = Я позавтракал

То же самое можно сказать о 점심 и 점심.

Чтобы помочь запомнить эти слова, попробуйте использовать наш инструмент Memrise.

Теперь давайте рассмотрим некоторые конкретные предложения, которые могут оказаться полезными в обстановке ресторана:

Предложения

Во время еды

건배! = Привет!

어때요? = Как дела?

이 게 맛있어요 = Это вкусно

그 게 안 매워요? = Разве это не остро?

아직 배고파요? = Ты все еще голоден?

더 먹고 싶어요? = Хочешь есть еще?

다 먹을 수 있어요? = Ты можешь съесть все это?

더 시킬까요? = Закажем еще?

소주를 좀 더 따라 줄까요? = Налить тебе еще немного соджу?

막걸리를 좋아해요? = Вам нравится 막걸리?

편히 앉아 = Сядьте удобно
В Корее принято сидеть на полу во время еды. Вежливо сначала неудобно встать на колени, а затем попросить сесть поудобнее.

Что есть перед едой

뭐 먹을래요? = Что будем есть?

뭐 먹을까요? = Что будем есть?

뭐 마실래요? = Что будем пить?

밥 먹자! = Давай есть!

점심으로 뭐 먹고 싶어요? = Что ты хочешь съесть на обед?

그 식당이 어디에 있는 지 알아요? = Ты знаешь, где этот ресторан?

맛집을 핸드폰으로 검색해보자 = Давай поищем хороший ресторан на моем телефоне

식당은 은행 옆에 있어요 = Ресторан рядом с банком

그 식당이 오래되었어요 = Этот ресторан старый

주문할게요 = Я сейчас закажу

주문했어요? = Ты заказал?

뭐 시켰어요? = Что ты заказал?

제일 맛있는 게 뭐에요? = Что самое вкусное?

김밥 1줄 주세요 = Одна (линия) кимбаба, пожалуйста 얼마예요? = Сколько стоит кимбаб?

같이 먹자! = Поедим вместе!

저 아직 안 먹었어 요 요 = я еще не ел

저 아무것 도 먹고 싶지 않아 요 = Я не хочу ничего есть/Я ничего не хочу съесть

어떤 음식 을 먹고 싶어 요 요 요 요 요 요 요 요 요 요 요 요 요 요 요 = Какую еду ты любишь больше всего?

딴 것(을) 먹을래요? = Поедим что-нибудь еще?
За едой такое не скажешь и не предложишь съесть что-нибудь другое. Скорее, вы бы сказали это, если пытаетесь решить, что поесть, а ваш друг предлагает что-то, что вам не нравится. Как будто вы говорите: «Давай вместо этого поедим что-нибудь другое».

식사 할 거에요? = Ты будешь есть?
Слово « 식사 » также используется, когда люди едят суп/тушеное мясо в ресторане. Например, вы можете зайти в корейский ресторан барбекю и захотеть съесть только суп/тушеное мясо. В этот момент вы можете сказать « 식사만 할 거에요 ». Это часто переводится как «Я просто собираюсь поесть», но в данном контексте это указывает на то, что вы собираетесь есть определенный тип еды.

Попросить что-нибудь во время еды

여기요! = Извините!
(Если вы хотите, чтобы кто-то помог вам с чем-то в ресторане)

물 주세요 = Вода, пожалуйста Получите мне воду

물 을 이 컵 에 따라 주세요 =, пожалуйста, вылейте воду в эту чашку

삼겹살 2 개랑 2 공기 주세요 = два заказа Самгуупсала и два заказа риса, пожалуйста,

소스 를 더 = Пожалуйста, дайте мне больше соуса

소주 2 병 주세요 =, пожалуйста, дайте мне две бутылки Soju

조금 주세요 주세요 = чуть больше, пожалуйста,

판 을 주세요 주세요 = Пожалуйста, измените PAN
(это обычное вещество, когда есть корейское бибкк, потому что мясо со временем немного подгорает на сковороде, поэтому вам нужно заменить ее на новую)

После еды

잘 먹었습니다 = «Я хорошо поел»
еды, вежливо сказать это после того, как вы закончите, чтобы выразить свою благодарность. В корейском языке также принято говорить это людям, с которыми вы ели еду, даже если они не участвовали в покупке/предоставлении/приготовлении еды. Например, если вы и все ваши друзья в ресторане, прямо перед тем, как встать, чтобы уйти, они все могут сказать это друг другу. Они, вероятно, также сказали бы то же самое владельцу/повару/кому бы то ни было, когда покидают ресторан.

잘 먹었어? = «Ты хорошо поел?
많이 먹었어? = «Ты много съел?»
Оба эти слова обычно говорят пожилые люди на корейском языке молодым людям (или людям того же возраста), чтобы спросить, хорошо ли они поели.

점심은 어땠어요? = Как прошел обед?

점심을 먹었어? = Ты обедал?

무엇을 먹었어? = Что ты ел?

식사 하셨어요? = Ты поел? (формальный)

밥 먹었어? = Ты поел? (неофициальный)

점심으로 뭐 먹었어요? = Что ты ел на обед?

저 는 아침 식사 로 밥 을 먹었어 요 = я съел рис на завтрак

불 빼 빼 주세요 = Пожалуйста, выньте огонь (обычный в ресторане барбекю)

나 그만 그만 = Я закончил есть (я ‘ m закончил есть)

저는 밥을 많이 먹었어요 = Я съел много еды (риса)

접시를 치워 주세요 = Пожалуйста, уберите тарелки (со стола)

ваша еда в ресторане

제가 낼게요 = я заплачу

점심을 누가 냈어요? = Кто заплатил за обед?

저는 밥을 친구랑 저의 어머니랑 먹었어요 = Я ел с мамой и другом

2(이)차를 갈까요? = Сделаем второй раунд?
(После еды корейцы часто продолжают свою прогулку с друзьями/коллегами, отправляясь в другой ресторан или бар. Они называют это «Раунд два») ! = Ешьте много (наслаждайтесь едой) (официально)

많이 먹어! = Ешьте много (наслаждайтесь едой) (неформально)

맛있게 드세요! = Bon Appétit (формальный)

김치에 재료가 많이 들어가요 = В кимчи много ингредиентов

저 는 어제 를 를 2 번 먹었어 요 = я ел мясо дважды вчера

저 지난 번 번 에 돼지 고기 를 먹었어 요 = Мы ели свинину в прошлый раз

저 밥 5 시 에 거 에요 = Я буду есть в 5: 저 밥 5 시 먹을 00

저 사흘 동안 밥 을 을 안 먹었어 요 = я не ел рис в течение 3 дней

저 2 주일 동안 한식 을 안 먹었어 요 = я не ел корейскую еду в течение двух недель

저 는 식사 로 밥 밥 밥 밥 밥 로 로 로 로 로 로 로 을 먹었어 요 = я съел рис на завтрак

저 는 보통 점심 로 과일 만 먹어 요 요 = Я обычно ем фрукты только на обед

저 빵 을 랑 먹었어 요 = я ел хлеб с другом

저 을 먹고 갈 갈 갈 요 요 요 먹었어 먹었어 거에요 = я поем и пойду

저 는 가 밥 을 먹은 먹은 지 안 먹은 지 요 요 = я не знаю, съела ли мама или нет

밥 을 먹은 지 5 분 됐다 = я ел в течение 5 минут

Вещи. можно увидеть написанное в ресторане

어서 오십시오 = Заходи!

물 은 셀프 입니다 = вода самообслуживает

반찬 남기지 마세요 = не оставляйте никаких запрещенных (боковых блюд)

반찬 먹을 만큼 만 가져가세요 = Только возьмите количество боковых ходов, которые вы будет есть

Корейские рестораны отображают страну происхождения своих продуктов питания. Если продукт прибыл из Кореи, вы увидите «국내산». Для любой другой страны название страны помещается перед «~산». Например:

소고기 – 호주산 = Говядина – Австралия
돼지고기 – 미국산 = Свинина – Америка
김치 – 국내산 = Кимчи – Корея (внутреннее)
.

Что едят корейцы?

Корейцы традиционно едят рис с каждым приемом пищи. В наши дни, с постоянным притоком западных ресторанов и пищевых привычек, это происходит не постоянно, но все же остается нормой. Слово «рис» (밥) часто используется для обозначения еды в целом, независимо от того, был ли в еде рис на самом деле или нет. Например, если вы просто хотите спросить кого-нибудь, ел ли он, вы можете спросить его:

밥을 먹었어? = Ты ел (рис)?

Рис является основным продуктом питания на столе, и каждый прием пищи будет состоять из различных видов 반찬. «반찬» обычно переводится как «гарнир» на английском языке, но это не типичный гарнир, как думают западные люди. Для меня гарнир — это то, что вы заказываете (и за что платите больше), когда идете в ресторан — например, закуску или что-то в этом роде. В Корее 반찬 — это готовые продукты, которые часто можно хранить в течение длительного времени (из-за ферментации). Дома корейцы хранят все свои 반찬 в десятках контейнеров Tupperware в холодильнике.

Наиболее распространенным 반찬 (как в Корее, так и во всем мире) является 김치. У корейцев дома так много контейнеров Tupperware, полных 김치, что у большинства людей есть отдельный холодильник (похожий на морозильник), который вмещает только 김치 .

Во время корейской трапезы по столу разбросаны различные 반찬, которые выглядят огромным количеством еды.

Различные гарниры ( 반찬 ) на традиционном корейском столе ( 상 ) в корейском доме

Во время еды корейцы едят свою тарелку с рисом и едят несколько кусочков различных 반찬 вместе с рисом. Дома, в конце еды, эти 반찬 возвращаются в свои контейнеры Tupperware и кладут обратно в холодильник для следующего приема пищи. В корейском ресторане вам дадут от 1 до 15 (или около того) разных 반찬, чтобы вы могли полакомиться ими во время еды. Как правило, вы можете заказать больше любого 반찬, если вы продолжаете его есть. Все, что вы не доедаете в ресторане, будет выброшено.

Вот несколько примеров распространенных в Корее 반찬. Их переводы на английский язык бессмысленны в основном потому, что в западной культуре мы бы никогда не стали есть что-то подобное. Обратите больше внимания на корейское слово и на то, как оно выглядит, вместо того, чтобы пытаться понять, что это может быть основано на английском слове:

(배추)김치 = (капуста) кимчи
Есть много видов кимчи, но один что большинство людей имеет в виду, когда они просто говорят, что «кимчи» — это то, что сделано из корейской капусты ( 배추 ). Хотя его можно назвать « 배추김치 », обычно достаточно сказать « 김치 ».

김 = seaweed
깍두기 = diced radish kimchi
무생채 = sliced ​​radish kimchi
오이김치 = cucumber kimchi
총각김치 = radish kimchi
열무김치= radish kimchi
나물 = seasoned herbs/vegetables
콩나물 무침 = seasoned beansprout

Перечислять все 반찬 и объяснять, что из себя представляет каждый из них, займет целую вечность. Существуют сотни различных типов, и все они не могут быть объяснены на английском языке.

Помимо риса и 반찬, корейцы любят различные супы (국) и мясо (고기).

Супы

Есть три разных блюда, которые западные люди называют «супами». Вы увидите много разных продуктов, оканчивающихся на 국, 찌개 или 탕. Разница между ними смущает меня и по сей день. Если вы спросите корейца, в чем разница между 국, 찌개 и 탕, он ответит:

: «탕 — это 탕, 국 — это 국, а 찌개 — это 찌개».

Действительно, все они очень похожи, и лучше просто знать каждый продукт по его названию и не беспокоиться о разнице между этими тремя.

Тем не менее,

국 = это больше похоже на суп с одним основным ингредиентом и большим количеством воды
찌개 = это больше похоже на тушеное мясо с меньшим количеством воды и большим количеством продуктов, сваренных вместе
탕 = это водянистое, но

Ниже приведены некоторые из наиболее распространенных и популярных супов, тушеных блюд или как бы вы их ни называли:

미역국 = суп из морских водорослей
만둣국 = суп с клецками
삼계탕 = куриный суп с женьшенем
닭볶음탕 = жареная курица
해물탕 = острое рагу из морепродуктов
된장찌개 = тушеная фасоль в пасте
김치찌개 = тушеное мясо с кимчи
감자탕 = рагу из свиных позвонков
감자 также означает «картофель» 감자탕 должен содержать картофель. Вы часто будете видеть картофель в 감자탕 , но я слышал, что это современное явление, вызванное тем, что люди заказывают 감자탕 и утверждают, что в их «картофельном рагу» нет картофеля.

부대찌개 = Армейский суп
( Во время Корейской войны военные США давали корейцам дополнительную еду на улице. все ингредиенты и приготовил из них рагу )

Мясо

Мясо по-корейски часто жарят у вас на глазах, и обычно вы делаете это сами. Этот стиль еды обычно переводится как «корейское барбекю» на английском языке. Комната, полная людей. Приготовление мяса на гриле в закрытом ресторане обычно приводит к тому, что к концу ночи появляется много дыма, а одежда пахнет мясом.

Ниже приведены некоторые из наиболее распространенных и популярных видов мяса, которые едят корейцы:

삼겹살 = свиная грудинка (похожа на бекон, но толще)
오겹살 = свиная грудинка (но там пять слоев жира вместо трех)
목살 = свиная шейка
갈비 ​​= ребра
la 갈비 = короткие ребра
닭 갈비 = жареная курица
불고기 = Встреча с маринованными в сладком соевом соусе

삼겹살 с 반찬

в дополнение к тем, что приведены другие общие продукты.