Содержание
Книга Завтрак для чемпионов читать онлайн бесплатно, автор Курт Воннегут – Fictionbook
Kurt Vonnegut
Breakfast of Champions e-book
Публикуется с разрешения Kurt Vonnegut LLC и литературного агентства The Wylie Agency (UK) LTD. Copyright © 1973, Kurt Vonnegut, Jr. Copyright renewed © 2002 by Kurt Vonnegut, Jr. All rights reserved
© Kurt Vonnegut, 1976
© Перевод. Р. Райт-Ковалева, наследники, 2015
© Издание на русском языке AST Publishers, 2019
* * *
Памяти Фиби Хэрти, утешавшей меня во время Великой депрессии в Индианаполисе
Пусть испытает меня, – выйду, как золото.
(Иов: 23, 10)
Предисловие
Название «Завтрак для чемпионов» запатентовано акционерной компанией «Дженерал миллз» и стоит на коробке пшеничных хлопьев для завтрака. Заглавие данной книги, совпадающей с этим названием, никак не связано с акционерной компанией «Дженерал миллз», не служит ей рекламой, но и не бросает тень на ее отличный продукт.
Той Фиби Хэрти, которой я посвящаю эту книгу, давно, как говорится, нет в живых. Когда я с ней познакомился – к концу Великой депрессии, – она жила в Индианаполисе и уже вдовела. Мне было лет шестнадцать, ей – около сорока.
Она была богата, и, однако, всю свою взрослую жизнь она ежедневно ходила на службу и работала не переставая. Остроумно и толково она вела отдел «Советы влюбленным» в «Индианаполис таймс» – хорошей газете, ныне усопшей.
Усопшей…
Кроме того, Фиби Хэрти сочиняла рекламу для владельцев универмага «Вильям X. Блок и Компания» – этот универмаг до сих пор процветает в здании, выстроенном по проекту моего отца. Вот какую рекламу Фиби Хэрти сочинила для осенней распродажи летних соломенных шляп: «За такую цену можете даже пропустить эту шляпу через лошадь и удобрить ею ваши розы».
Фиби Хэрти подрядила меня сочинять рекламу готового платья для подростков. Мне полагалось и самому носить ту одежду, которую я расхваливал. Это входило в мои обязанности.
И я очень подружился с двумя сыновьями Фиби Хэрти, моими сверстниками. Я вечно торчал у них дома.
Не стесняясь в выражениях, она откровенно разговаривала обо всем и со мной, и со своими сыновьями, и с нашими подружками – мы часто приводили их к ней домой. С ней было весело. С ней я чувствовал себя свободно. Она приучила нас не только называть своими словами все, что касалось секса, но и говорить в непочтительном тоне об американской истории и всяких знаменитых героях, о распределении земных благ, об учебных заведениях – словом, обо всем на свете.
Теперь я зарабатываю на жизнь всякими непочтительными высказываниями обо всем на свете. У меня это выходит довольно грубо, нескладно. Но я стараюсь подражать непочтительному тону Фиби Хэрти – у нее все выходило удивительно точно, изящно. Мне кажется, что ей было легче найти нужный тон, чем мне, потому что во время Великой депрессии настроение у людей было другое. Тогда Фиби Хэрти, как и многие американцы, верила, что народ станет счастливым, справедливым и разумным, как только наступит «просперити» – благосостояние.
Теперь мне уже никогда не приходится слышать это слово – «просперити». А раньше оно было синонимом слова «рай». И Фиби Хэрти могла верить, что непочтительное отношение, которому она нас учила, поможет создать американский рай.
Нынче такое неуважительное отношение ко всему вошло в моду. Но в американский рай уже никто не верит. Да, мне ужасно не хватает Фиби Хэрти.
Теперь – о подозрении, которое я высказываю в этой книге, будто все человеческие существа – роботы, механизмы. Надо принять во внимание, что в Индианаполисе, где я рос, очень многие люди, особенно мужчины, страдали локомоторной атаксией, часто наблюдающейся в последней стадии сифилиса. Я часто видел их на улицах и в толпе у цирка, когда был мальчишкой.
Эти люди были заражены крошечными хищными спиральками-спирохетами, видимыми лишь под микроскопом. Позвонки больного оказывались накрепко спаянными друг с другом после того, как эти прожорливые спирохеты съедали всю ткань между ними. У сифилитиков был удивительно величественный вид – так прямо они держались, уставив глаза в одну точку.
Как-то раз я увидел одного из них на углу улиц Меридиен и Вашингтонской, под висячими часами, сделанными по эскизу моего отца. Кстати, этот перекресток прозвали «Америка на распутье».
Сифилитик стоял на этом распутье и напряженно думал, как бы ему заставить свои ноги сойти с тротуара и перейти Вашингтонскую улицу. Он весь тихо вибрировал, как будто у него внутри какой-то моторчик работал вхолостую. Вот в чем состояла трудность: участок мозга, откуда шли приказания к мышцам ног, был сожран спирохетами. Провода, передававшие эти приказания, уже лишились изоляции или были проедены насквозь. Выключатели по пути тоже были намертво запаяны или навечно разомкнуты.
Этот мужчина выглядел старым-престарым, хотя ему, наверное, было не больше тридцати. Он все стоял, стоял, думал. И вдруг брыкнул ногой два раза, как танцовщица в ревю.
Мне, мальчишке, он тогда показался настоящим роботом.
Я склонен представлять себе человеческие существа в виде больших лабораторных колб, внутри которых происходят бурные химические реакции.
Когда я был мальчиком, я встречал много людей с зобом. Видел их и Двейн Гувер, продавец автомобилей марки «понтиак», герой этой книги. У этих несчастных землян так расперло щитовидную железу, как будто у них из глоток росла тыква.
А для того, чтобы стать как все люди, им только надо было глотать ежедневно примерно около одной миллионной унции йода.
Моя родная мать вконец погубила свою нервную систему всякими химикалиями, которые будто бы помогали ей от бессонницы.
Когда у меня скверное настроение, я глотаю малюсенькую пилюльку и сразу приободряюсь.
И так далее.
Вот почему, когда я описываю в романе какой-то персонаж, меня всегда тянет объяснять его поступки – то испорченной проводкой, то микроскопическим количеством того или иного химического вещества, которое он проглотил или не проглотил в этот день.
Что же я сам думаю об этой своей книге? Мне от нее ужасно муторно, хотя мне от каждой моей книжки становится муторно. Мой друг, Нокс Бергер, однажды сказал про какую-то очень закрученную книгу: «…читается так, будто ее сварганил какой-нибудь Снобби Пшют».
Вот в кого я, наверно, превращаюсь, когда пишу книгу, которая, по всей вероятности, во мне запрограммирована.
Эта книга – мой подарок самому себе к пятидесятилетию. У меня такое чувство, будто я взобрался на гребень крыши, вскарабкавшись по одному из скатов.
Видно, я так запрограммирован, что и в пятьдесят лет веду себя по-ребячески: неуважительно говорю про американский гимн, рисую фломастером нацистский флаг, дырки в заднице и всякое другое. И чтобы дать представление о том, насколько я зрелый художник, я помещаю здесь иллюстрацию – вот эта дырка:
Думается мне, что я хочу очистить свои мозги от всей той трухи, которая в них накопилась – всякие флаги, дырки в задницах, штанишки. Да-да – в этой книге непременно будут нарисованы дамские штанишки. И еще я выкидываю за борт героев моих старых книг. Хватит устраивать кукольный театр.
Думаю, что это – попытка все выкинуть из головы, чтобы она стала совершенно пустой, как в тот день пятьдесят лет назад, когда я появился на этой сильно поврежденной планете.
По-моему, так должны сделать все американцы – и белые и небелые, которые подражают белым. Во всяком случае, в мою голову понабивали порядком всякой чуши – много там и бесполезного и безобразного, и одно с другим не вяжется и совершенно не соответствует той реальной жизни, которая идет вне меня, вне моей головы.
У меня нет культуры, нет благородной гармонии мыслей. А жить без культуры я больше не могу.
Значит, эта книга будет похожа на дорогу, усеянную всякой рухлядью, мусором, который я выбрасываю через плечо, путешествуя во времени назад, к одиннадцатому ноября 1922 года.
И я пропутешествую во времени назад в тот день, когда одиннадцатое ноября – кстати, это день моего рождения – стало священным днем: его назвали День перемирия. Когда я был мальчиком и Двейн Гувер тоже был мальчиком, все люди, когда-то сражавшиеся в Первой мировой войне, ежегодно в этот день соблюдали минуту молчания – одиннадцатую минуту одиннадцатого часа одиннадцатого дня одиннадцатого месяца в году.
Именно в такую минуту в 1918 году миллионы миллионов человеческих существ перестали калечить и убивать друг друга. Я разговаривал со старыми людьми, которые в ту минуту находились на поле боя. Все они, хотя и по-разному, говорили мне, что неожиданная тишина показалась им Гласом Божьим. Так что есть еще среди нас люди, которые точно помнят, как Создатель во всеуслышание заговорил с человечеством.
День перемирия переименовали в День ветеранов. День перемирия был священным днем, а День ветеранов – нет.
Значит, День ветеранов я тоже выкину через плечо. А День перемирия оставлю себе. Не хочу выбрасывать то, что священно.
А что же еще священно? Ну, например, «Ромео и Джульетта». И вся музыка.
Снобби Пшют
Глава первая
Это рассказ о встрече двух сухопарых, уже немолодых, одиноких белых мужчин на планете, которая стремительно катилась к гибели.
Один из них был автором научно-фантастических романов по имени Килгор Траут. В дни встречи он был никому не известен и считал, что его жизнь кончена.
Но он ошибся. После этой встречи он стал одним из самых любимых и уважаемых людей во всей истории человечества.
Человек, с которым он встретился, был торговцем автомобилями – он продавал автомобили фирмы «Понтиак». Звали его Двейн Гувер. Двейн Гувер стоял на пороге безумия.
Слушайте:
Траут и Гувер были гражданами Соединенных Штатов Америки – страны, вкратце называвшейся просто Америкой. Вот какой у них был национальный гимн – сплошная белиберда, которую и они, и многие другие, по-видимому, принимали всерьез:
О, скажи – видишь ты поутру, на заре,
То, что с гордостью видел на закате вчера ты?
Как в дыму и в огне, не сгорая, горел
Устремившийся в небо звездный флаг полосатый,
Как сквозь грохот атак, сквозь пожары и мрак
Нам победно сиял полосатый наш флаг?
О, скажи, развевается ль звездное знамя
Над землей храбрецов, над свободы сынами?[1]
На свете существовало около квадрильона разных национальностей, но только у той нации, к которой принадлежали Килгор Траут и Двейн Гувер, был вместо национального гимна такой бессмысленный набор слов, испещренный вопросительными знаками.
А вот какой у них был национальный флаг.
И еще, на всей планете только у их нации был закон, в котором говорилось: «Флаг наш никогда, ни перед кем и ни перед чем спускать не должно!»
Спуском и подъемом флага назывался дружественный обычай, когда в знак приветствия флаг опускали по флагштоку к земле, а потом снова подымали вверх.
Девиз родины Двейна Гувера и Килгора Траута на языке, на котором уже никто на свете не разговаривал, означал: «Из множества – единство» – «Ex pluribus ипит»[2].
Неспускаемый флаг был красавец, да и гимн и девиз никому бы не мешали, если бы не одно обстоятельство: многих граждан этой страны до того обижали, презирали и надували, что им иногда казалось, будто они живут вовсе не в той стране, а может, и не на той планете и что произошла какая-то чудовищная ошибка. Может быть, им было бы легче, если бы хотя бы в их гимне или в их девизе говорилось о справедливости, или братстве, или надежде на счастье, чтобы этими словами их радушно приветствовали, как полноправных членов общества, совладельцев его богатств.
А когда они разглядывали свои ассигнации, чтобы понять, что у них за страна, они видели там, среди всякой другой вычурной чепухи, изображение усеченной пирамиды, а над ней сияющее око, вот такое:
Даже сам президент Соединенных Штатов не знал, что это значит. Выходило так, словно страна говорила своим гражданам: «В бессмыслице – сила».
Вся эта бессмыслица была невинным проявлением некой игривости ума отцов-пилигримов – основателей той нации, к которой принадлежали Двейн Гувер и Килгор Траут. Эти основатели были аристократы, и им хотелось похвастать своей никчемной образованностью, которая заключалась в заучивании всякой ахинеи из древней истории. И к тому же все они еще были рифмоплетами.
Но среди этой галиматьи попадались идеи и очень вредные, потому что они прикрывали великие преступления. Например, школьные учителя в Соединенных Штатах Америки постоянно писали на доске вот такую дату и заставляли детей вызубривать ее и повторять гордо и радостно:
Преподаватели говорили ребятам, что их континент был открыт именно в этот год.
А на самом деле в этом самом 1492 году миллионы людей уже жили там полноценной, творческой жизнью. Просто в этом году морские разбойники стали убивать, грабить и обманывать этих жителей.
И вот еще какую вредную чушь учителя вбивали в головы ребятам: будто бы эти пираты основали правительство, которое стало факелом свободы для всех людей на свете. И детям показывали статуи и картины этого воображаемого факела свободы. Факел был похож на фунтик с мороженым, из которого выбивалось пламя. Вот как он выглядел:
На самом-то деле морские пираты, которые приняли самое непосредственное участие в создании нового государства, владели рабами. Они пользовались человеческими существами вместо машин, и даже после того, как рабовладение уничтожили – потому что все-таки это было очень стыдно, – те пираты и их потомки продолжали относиться к обыкновенным людям как к машинам.
Пираты были белые. Люди, жившие на том континенте, куда явились эти пираты, были краснокожие. Когда на этом континенте началось рабовладение, рабами были чернокожие.
Все дело было в цвете кожи.
Вот каким образом пиратам удавалось отбирать все, что им было угодно, у кого угодно: у них были самые лучшие корабли на свете, и они были злее всех, и еще у них был порох – так называлась смесь серы, угля и селитры. Они подносили огонь к этому, казалось бы, безобидному порошку, и он бурно превращался в газ. Газ выталкивал снаряды из металлических трубок со страшной силой и чудовищной скоростью. Эти снаряды запросто врезались в живое мясо и кости, так что пираты могли разрушить проводку, или вентиляцию, или канализацию внутри любого человека, который им сопротивлялся, даже если он находился очень далеко.
Но главным оружием пиратов была их способность ошеломлять людей: поначалу никому и в голову не приходило, что они такие бессердечные и жадные, а потом становилось поздно.
Когда встретились Двейн Гувер и Килгор Траут, их страна была, пожалуй, одной из самых богатых и сильных стран на планете. Там было много пищи, и полезных ископаемых, и машин, и она усмиряла другие страны, угрожая им, что обстреляет их гигантскими ракетами или забросает всякими штуками с самолетов.
У многих стран ни шиша не было. А во многих и жить было невозможно. Там было слишком мало места и слишком много народу. Жители распродали все, что можно было продать, жрать им было нечего, и все равно люди там беспрестанно спаривались.
Спаривание – это способ делать детей.
Многие люди на этой подпорченной планете были коммунистами. У них была теория, по которой все, что еще осталось на земле, надо разделить более или менее поровну между всеми людьми, которые, кстати, никого не просили поселить их на этой планете. А тут еще каждую минуту нарождались дети, сучили ножками, орали, требовали молока.
Были даже такие страны, где люди буквально питались илом и сосали мокрую гальку, а неподалеку продолжали рождаться дети.
И так далее…
Страна Килгора Траута и Двейна Гувера, где всего было навалом, не признавала коммунизма. Там никак не соглашались, что те земляне, у которых всего много, должны делиться с другими, у которых ничего нет, если им этого не хочется.
А большинству этого не хотелось.
Значит, они ни с кем не делились.
Считалось, что в Америке каждый должен заграбастать сколько может и не выпускать из рук. Некоторые американцы здорово сумели всего нахватать и не выпускать из рук. Они стали сказочно богатыми. Другие не могли накопить ни шиша.
Двейн Гувер был сказочно богат, когда встретился с Килгором Траутом. Как-то утром Двейн проходил по улице, и один человек шепнул своему соседу именно эти слова: «Сказочно богат!»
А вот что было в те дни у Килгора Траута на нашей планете: ни шиша.
Итак, Килгор Траут и Гувер Двейн встретились в Мидлэнд-Сити, родном городе Двейна, во время фестиваля искусств осенью 1972 года.
Как уже говорилось, Двейн Гувер торговал автомобилями марки «понтиак» и постепенно сходил с ума.
Разумеется, первые признаки ненормальности Двейна Гувера были вызваны главным образом вредными веществами. Организм Двейна Гувера вырабатывал некоторые дурные вещества, нарушавшие работу его мозга.
Но Двейну, как всякому начинающему сумасшедшему, при этом еще нужно было найти какие-то нехорошие идеи, чтобы его помешательство приобрело определенную форму и направление.
Скверные вещества и скверные мысли были Инь и Ян безумия. А Инь и Ян – это китайские символы гармонии. Вид у них такой:
Вредные идеи Двейну Гуверу внушил Килгор Траут. Траут считал себя не только безобидным, но и невидимым. Мир так мало обращал на него внимания, что он считал себя уже покойником.
Он надеялся, что он покойник.
Но после встречи с Двейном он понял, что способен внушить своему ближнему идеи, которые превратят его в чудовище.
Вот суть самой вредной идеи, которую Траут внушил Двейну Гуверу. Все на свете – роботы, все до единого, за исключением Двейна Гувера.
Из всех живых существ в мире один только Двейн Гувер мог думать, и чувствовать, и волноваться, и строить планы, и так далее. Никто, кроме него, не ведал, что такое боль. Ни у кого не было свободного выбора.
Все остальные были полностью автоматизированными машинами и служили для того, чтобы стимулировать Двейна Гувера. Сам Двейн Гувер был новым видом живого существа – подопытным экземпляром, которого Создатель вселенной подвергал испытанию.
Во всем мире только один Двейн обладал свободной волей.
Траут и не ожидал, что ему кто-нибудь поверит. Он изложил все эти вредные идеи в научно-фантастическом романе – оттуда их и вычитал Двейн Гувер. Траут слыхом не слыхал о Двейне Гувере, когда сочинял этот роман. Роман был предназначен для любого, кто его случайно откроет. Там просто-напросто говорилось первому встречному: «Эй! Знаешь что? Ты – единственное существо со свободной волей! Как тебе это нравится?» И так далее. Это был всего лишь tour de force[3]. Это была jeu d’esprit[4].
Но Двейну эта идея отравила мозги.
Траут перепугался, когда понял, что даже он мог принести в мир зло – в виде вредных идей. И после того, как Двейна в смирительной рубашке отвезли в сумасшедший дом, Траут фанатически уверовал в значение идей и как причины болезней, и как средства излечения.
Но никто не хотел его слушать. Он был неопрятный старик, и, как глас вопиющего в пустыне, его голос взывал из-за кустов и деревьев: «Идеи или отсутствие идей могут вызвать заболевание».
И Килгор Траут стал первооткрывателем в области душевного здоровья. Он проповедовал свои идеи под видом научно-фантастических романов. Умер он в 1981 году, почти через двадцать лет после того, как по его вине так серьезно заболел Двейн Гувер.
Тогда Траут уже получил всеобщее признание как великий писатель и ученый. Американская Академия наук и искусств поставила памятник над его прахом. На лицевой стороне была высечена надпись – цитата из его последнего, двести девятого, романа, который остался недописанным из-за его кончины. Памятник выглядел так:
1. Перевод Ю. Петрова.
2. Из множества единство (лат.).
3. Здесь: выдумка (фр.).
4. Игра ума (фр.).
Аудиокнига «Завтрак для чемпионов» 🎧 — слушать онлайн книгу автора Курта Воннегута, читает Максим Суханов
Аудиокнига «Завтрак для чемпионов» 🎧 — слушать онлайн книгу автора Курта Воннегута, читает Максим Суханов
Что выбрать
Библиотека
Подписка
📖Книги
🎧Аудиокниги
👌Бесплатные книги
🔥Новинки
❤️Топ книг
🎙Топ аудиокниг
🎙Загрузи свой подкаст
📖Книги
🎧Аудиокниги
👌Бесплатные книги
🔥Новинки
❤️Топ книг
🎙Топ аудиокниг
🎙Загрузи свой подкаст
org/BreadcrumbList»>Отсканируйте код для установки мобильного приложения MyBook
Недоступна
Премиум
(40 оценок)
Курт Воннегут
7 час. 14 мин.
198 Мбайт
2016 год
12+
Эта книга недоступна.
Узнать, почему
Об аудиокниге
В вымышленном городе Мидлэн-сити живет Двейн Гувер – владелец крупного салона по продаже автомобилей марки «Понтиак». Несмотря на то, что он один из самых известных и преуспевающих людей в городе, в личной жизни у него складывается все далеко не так гладко, как хотелось бы.
Любимая жена покончила жизнь самоубийством, а единственный сын стал гомосексуалистом и играет на рояле в ночных барах и клубах города. Да и с самим Двейном не все в порядке. Он медленно, но верно сходит с ума. В сентябре в городе должен пройти фестиваль искусств, на который приглашен писатель-фантаст Килгор Траут, который живет в нищете, печатается в порнографических изданиях и даже не подозревает, что один из самых влиятельных людей Мидлэн-сити является его восторженным поклонником. Встреча Гувера и Траута изменит жизни обоих и перевернет их на сто восемьдесят градусов.
© перевод Райт-Ковалева Рита (наследники)
Breakfast of Champions © 1963 and copyright renewed 2002 by Kurt Vonnegut Jr.
©&℗ ИП Воробьев
©&℗ ИД СОЮЗ
слушайте онлайн полную версию аудиокниги «Завтрак для чемпионов» автора Курт Воннегут на сайте электронной библиотеки MyBook.ru. Скачивайте приложения для iOS или Android и слушайте «Завтрак для чемпионов» где угодно даже без интернета.
Подробная информация | |
|---|---|
| Год издания: 2016 | |
| Переводчик: Рита Райт-Ковалёва |
Максим Суханов
Литература 20 века
ироничная проза
философская фантастика
философская проза
американская классика
современная классика
экранизированный бестселлер
Правообладатель
1 492 книги
Поделиться
Автор книги
Курт Воннегут
4 книги
Другие книги автора
Времетрясение
Курт Воннегут
Пожалейте читателя. Как писать хорошо
Курт Воннегут
Времетрясение. Фокус-покус
Курт Воннегут
Другие аудиокниги автора
Пожалейте читателя. Как писать хорошо
Курт Воннегут
Переводчик
Рита Райт-Ковалёва
22 книги
Другие книги переводчика
Подборки с этой книгой
Книги, похожие на «Завтрак для чемпионов»
По жанру, теме или стилю автора
Иуда
Амос Оз
Фима.
Третье состояние
Амос Оз
Зеленые холмы Африки
Эрнест Хемингуэй
Острова в океане
Эрнест Хемингуэй
Саломея / Salome
Оскар Уайльд
Пена дней
Борис Виан
За рекой, в тени деревьев
Эрнест Хемингуэй
Другие голоса, другие комнаты
Трумен Капоте
Шагреневая кожа (спектакль)
Оноре де Бальзак
Трест с ахиллесовой пятой (спектакль)
О. Генри
О проекте
Что такое MyBook
Правовая информация
Правообладателям
Документация
Помощь
О подписке
Купить подписку
Бесплатные книги
Подарить подписку
Как оплатить
Ввести подарочный код
Библиотека для компаний
Настройки
Другие проекты
Издать свою книгу
MyBook: Истории
Завтрак чемпионов Читать онлайн книги Курта Воннегута
ВЕЛИЧАЙШИЙ САТИРИСТ АМЕРИКИ
КУРТ ВОММЕГУТ — ЭТО.
..
«УНИКАЛЬНЫЙ… один из писателей, составивших для нас карту наших пейзажей и давших названия местам, которые мы знаем лучше всего».
— ДОРИС ЛЕССИНГ
The New York Times Book Review
«НАШ ЛУЧШИЙ ЧЕРНЫЙ ЮМОРИСТ… Мы смеемся в целях самообороны.»
— The Atlantic Monthly
«УНИКАЛЬНЫЙ И НЕПОВТОРИМЫЙ СОЦИАЛЬНЫЙ САТИРИСТ.»
—Harper’s Magazine
«ПРИЧИН ДЛЯ ПРАЗДНИКА».
—Chicago Sun-Times
«СМЕЮЩИЙСЯ ПРОРОК СУДЬБЫ».
-New York Times
Книги Курта Воннегута
BlueBeard
Завтрак из чемпионов
Cat’s Cradle
Deadeye Dick
Galapagos
Боже вас, г -н Роуз
Jailbird
.0003
Mother Night
Влышняя воскресенья
Player Piano
Sirens of Titan
Slapstick
Slaughterhouse-Five
Wampeters, Foma & Granfalloons
Добро пожаловать в дом обезьян
в памяти. который утешал меня в Индианаполисе—
во время Великой депрессии.
Когда Он испытает меня,
Я выйду как золото.
—ЗАДАНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ
ВЫРАЖЕНИЕ «Завтрак чемпионов» является зарегистрированной торговой маркой General Mills, Inc., используемой в сухих завтраках. Использование идентичного выражения в названии этой книги не предназначено для указания на связь с General Mills или на ее спонсорство, а также не предназначено для принижения их прекрасной продукции.
*
Человека, которому посвящена эта книга, Фиби Херти, как говорят, уже нет в живых. Она была вдовой из Индианаполиса, когда я встретил ее в конце Великой депрессии. Мне было шестнадцать или около того. Ей было около сорока.
Она была богата, но ходила на работу каждый будний день своей взрослой жизни, поэтому продолжала это делать. Она вела разумную и забавную колонку с советами влюбленным в «Индианаполис Таймс», хорошей газете, которая сейчас не существует.
Не существует.
Она написала рекламу для William H.
Block Company, универмага, который до сих пор процветает в здании, спроектированном моим отцом. Она написала это объявление для распродажи соломенных шляп в конце лета: «По таким ценам вы можете прогнать их через свою лошадь и надеть на свои розы».
*
Фиби Херти наняла меня, чтобы я написал текст для рекламы подростковой одежды. Мне пришлось носить одежду, которую я хвалил. Это было частью работы. И я подружился с двумя ее сыновьями, которые были моего возраста. Я все время был у них дома.
Она ругалась со мной, с сыновьями и с нашими подругами, когда мы их приводили. Она была забавной. Она освобождала. Она научила нас быть невежливыми в разговоре не только о сексуальных вопросах, но и об американской истории и знаменитых героях, о распределении богатства, о школе, обо всем.
Теперь я зарабатываю на жизнь невежливостью. Я неуклюж в этом. Я продолжаю пытаться подражать невежливости, которая была так грациозна в Фиби Хёрти. Теперь я думаю, что благодать давалась ей легче, чем мне, из-за настроения Великой депрессии.
Она верила в то, во что тогда верили многие американцы: что нация будет счастливой, справедливой и разумной, когда придет процветание.
Я больше никогда не слышу этого слова: процветание. Раньше это был синоним рая. И Фиби Херти была способна поверить, что невежливость, которую она рекомендовала, придаст форму американскому раю.
Теперь ее невежливость в моде. Но никто больше не верит в новый американский рай. Я очень скучаю по Фиби Херти.
*
Что касается высказанного в этой книге подозрения, что люди — это роботы, машины: следует отметить, что люди, в основном мужчины, страдающие последними стадиями сифилиса, двигательной атаксией, были обычными очками в в центре Индианаполиса и в цирковых толпах, когда я был мальчиком.
Эти люди были заражены плотоядными маленькими штопорами, которых можно было увидеть только в микроскоп. Позвонки жертв были спаяны вместе после того, как штопоры пробили мясо между ними. Сифилитик казался чрезвычайно величественным — прямо, с глазами прямо перед собой.
Однажды я видел одну стойку на бордюре на углу улиц Меридиан и Вашингтон под нависающими часами, которые спроектировал мой отец. Перекресток был известен в местном масштабе как «Перекрёсток Америки».
Там, на Перекрёстке Америки, этот сифилитик усиленно думал о том, как заставить свои ноги сойти с бордюра и перевезти его через Вашингтон-стрит. Он слегка вздрогнул, как будто у него внутри работал на холостом ходу маленький моторчик. Вот в чем была его проблема: его мозги, откуда берутся инструкции для его ног, были заживо съедены штопорами. Провода, которые должны были нести инструкции, больше не были изолированы или были проедены насквозь. Выключатели по пути были заварены или заварены.
Этот человек выглядел как старый-престарый человек, хотя ему могло быть всего тридцать лет. Он думал и думал. А потом он два раза пнул, как хористка.
Он определенно казался мне машиной, когда я был мальчиком.
*
Я тоже склонен думать о людях как об огромных резиновых пробирках, внутри которых бурлят химические реакции.
Когда я был мальчиком, я видел много людей с зобом. Как и Дуэйн Гувер, дилер «Понтиака», герой этой книги. У этих несчастных землян была настолько распухшая щитовидная железа, что, казалось, у них из горла вырастали кабачки.
Все, что им нужно было сделать, чтобы вести обычную жизнь, — это потреблять менее одной миллионной унции йода каждый день.
Моя собственная мать разрушила свой мозг химическими веществами, которые должны были усыпить ее.
Когда я впадаю в депрессию, я принимаю маленькую таблетку, и мне снова становится легче.
И так далее.
Поэтому у меня есть большое искушение, когда я создаю персонажа для романа, сказать, что он такой, какой он есть, из-за неисправной проводки или из-за микроскопических количеств химикатов, которые он съел или не съел на этом конкретном день.
*
Что я сам думаю об этой конкретной книге? Я чувствую себя паршиво из-за этого, но я всегда чувствую себя паршиво из-за своих книг. Мой друг Нокс Бургер однажды сказал, что некий громоздкий роман «.
.. читается так, как будто он написан Филбойдом Стаджем». Вот кем я себя считаю, когда пишу то, на что, по-видимому, запрограммирован.
*
Эта книга — мой подарок самому себе на пятидесятилетие. Мне кажется, что я пересекаю хребет крыши, поднявшись на один скат.
В пятьдесят лет я запрограммирован на детские поступки — оскорблять «Звездно-полосатое знамя», рисовать фломастером изображения нацистского флага и мудака и многое другое. Чтобы дать представление о зрелости моих иллюстраций для этой книги, вот мое изображение мудака:
*
Я думаю, что пытаюсь очистить свою голову от всего хлама — мудаков, флагов, трусы. Да, в этой книге есть изображение трусов. Я также выбрасываю персонажей из других своих книг. Я не собираюсь больше ставить кукольные представления.
Думаю, я пытаюсь сделать свою голову такой же пустой, какой она была, когда я родился на этой поврежденной планете пятьдесят лет назад.
Я подозреваю, что это то, что должны делать большинство белых американцев и небелых американцев, которые подражают белым американцам.
Вещи, которые другие люди вложили мне в голову, во всяком случае, плохо сочетаются друг с другом, часто бесполезны и безобразны, несоразмерны друг другу, несоразмерны с жизнью, какова она на самом деле вне моей головы.
Нет культуры, нет гуманной гармонии в голове. Я больше не могу жить без культуры.
*
Итак, эта книга — тротуар, усеянный хламом, мусором, который я бросаю через свои плечи, путешествуя во времени назад, в одиннадцатое ноября тысяча девятьсот двадцать второго года.
В моем путешествии в обратном направлении мне пришлось
наткнуться на время, когда одиннадцатое ноября, случайно мой день рождения, был священным днем, называемым Днем перемирия. Когда я был мальчиком, и когда мальчиком был Двейн Гувер, все люди всех наций, сражавшихся в Первой мировой войне, молчали в одиннадцатую минуту одиннадцатого часа Дня перемирия, который был одиннадцатым днем одиннадцатый месяц.
Именно в эту минуту тысяча девятьсот восемнадцатого года миллионы и миллионы людей перестали убивать друг друга.
Я разговаривал со стариками, которые в ту минуту были на полях сражений. Они так или иначе сказали мне, что внезапная тишина была Голосом Бога. Итак, среди нас все еще есть люди, которые помнят, когда Бог ясно говорил с человечеством.
*
День перемирия стал Днем ветеранов. День перемирия был священным. Дня ветеранов нет.
Так что я перекину День ветеранов через плечо. День перемирия я буду соблюдать. Я не хочу выбрасывать священные вещи.
Что еще священно? О, например, Ромео и Джульетта.
И вся музыка есть.
—PHILBOYD STUDGE
1
ЭТО СКАЗКА о встрече двух одиноких, тощих, довольно старых белых людей на планете, которая быстро умирала.
Одним из них был писатель-фантаст по имени Килгор Траут. В то время он был никем и считал, что его жизнь кончена. Он ошибся. В результате встречи он стал одним из самых любимых и уважаемых людей в истории.
Человек, которого он встретил, был автомобильным дилером, дилером Pontiac по имени Дуэйн Гувер.
Дуэйн Гувер был на грани безумия.
*
Слушайте:
Траут и Гувер были гражданами Соединенных Штатов Америки, страны, которая для краткости называлась Америкой. Это был их национальный гимн, который был чистой чепухой, как и многое другое, что они должны были воспринимать всерьез:
О, скажите, видите ли вы в раннем свете рассвета
Что так гордо мы приветствовали в последнем мерцании сумерек,
Чьи широкие полосы и яркие звезды сквозь опасный бой
Над валами, за которыми мы наблюдали, так галантно струились?
И красный свет ракет, разрывы бомб в воздухе,
Всю ночь доказывали, что наш флаг все еще здесь.
О, разве еще развевается это усыпанное звездами знамя
Над землей свободных и домом храбрых?
Во Вселенной был один квадриллион наций, но нация, к которой принадлежали Дуэйн Гувер и Килгор Траут, была единственной, у которой национальный гимн был тарабарщиной, усыпанной вопросительными знаками.
Вот как выглядел их флаг:
Это был закон их нации, закон о флаге, которого не было ни у одной другой нации на планете, который гласил: «Флаг не должен опускаться ни перед кем, ни перед чем. »
Опускание флага было формой дружеского и уважительного приветствия, которое заключалось в том, что флаг на палке опускался ближе к земле, а затем снова поднимался.
*
Девиз нации Дуэйна Гувера и Килгора Траута был таким, что означало на языке, на котором больше никто не говорил, Из Множества Единый: «E pluribus unum».
Несмываемый флаг был прекрасен, а гимн и пустой девиз, возможно, не имели бы большого значения, если бы не одно обстоятельство: многие граждане были настолько проигнорированы, обмануты и оскорблены, что думали, что могут быть неправы. стране или даже не на той планете, что была совершена какая-то ужасная ошибка. Некоторых они могли бы утешить, если бы их гимн и их девиз упоминали о справедливости, братстве, надежде или счастье, каким-то образом приветствовали бы их в обществе и его недвижимом имуществе.
Если они изучали свои бумажные деньги в поисках подсказок о том, что представляет собой их страна, они находили среди множества другого хлама в стиле барокко изображение усеченной пирамиды с сияющим глазом на вершине, например:
Даже президент Соединенных Штатов не знал, что это такое. Страна как бы говорила своим гражданам: «В глупости сила».
*
Большая часть чепухи была невинным результатом игривости со стороны отцов-основателей нации Дуэйна Гувера и Килгора Траута. Основателями были аристократы, и они хотели блеснуть своим бесполезным образованием, которое с древних времен состояло в изучении фокусов-покусов. Они тоже были поэтами-бродягами.
Но часть чепухи была злой, так как за ней скрывались великие преступления. Например, учителя детей в Соединенных Штатах Америки снова и снова писали эту дату на доске и просили детей запомнить ее с гордостью и радостью: существа. На самом деле миллионы людей уже жили на континенте полной и творческой жизнью в 1492 году.
Это был просто год, когда морские пираты начали их обманывать, грабить и убивать.
Еще одна порочная чепуха, которой учили детей: морские пираты в конце концов создали правительство, которое стало маяком свободы для людей во всем мире. Дети видели изображения и статуи этого воображаемого маяка. Это было что-то вроде горящего рожка мороженого. Выглядело это так:
На самом деле морские пираты, имевшие наибольшее отношение к созданию нового правительства, владели рабами-людьми. Они использовали людей в качестве машин, и даже после того, как рабство было упразднено, поскольку оно было таким постыдным, они и их потомки продолжали думать об обычных людях как о машинах.
*
Морские пираты были белыми. Люди, которые уже были на континенте, когда прибыли пираты, были медного цвета. Когда на континенте было введено рабство, рабы были черными.
Цвет был всем.
*
Вот как пираты могли брать все, что хотели, у кого угодно: у них были лучшие лодки в мире, и они были злее всех, и у них был порох, который представлял собой смесь нитрата калия , древесный уголь и сера.
К этому, казалось бы, вялому порошку прикоснулись огнём, и он яростно превратился в газ. Этот газ выбрасывал снаряды из металлических труб с огромной скоростью. Снаряды очень легко пронзают мясо и кости; поэтому пираты могли испортить проводку, или мехи, или водопровод у упрямого человека, даже когда он был далеко-далеко.
Однако главным оружием морских пиратов была их способность удивлять. Никто другой не мог поверить, пока не стало слишком поздно, насколько бессердечными и жадными они были.
*
Когда Дуэйн Гувер и Килгор Траут встретились, их страна была самой богатой и могущественной страной на планете. У него была большая часть продовольствия, полезных ископаемых и техники, и он дисциплинировал другие страны, угрожая стрелять по ним большими ракетами или сбрасывать на них предметы с самолетов.
В большинстве других стран не было приседаний-дудли. Многие из них уже не были пригодны для проживания. У них было слишком много людей и мало места. Продали все, что годилось, и есть было нечего, а люди все время трахались.
Из траха рождаются дети.
*
Многие люди на разрушенной планете были коммунистами. У них была теория, что то, что осталось от планеты, должно быть разделено более или менее поровну между всеми людьми, которые вообще не просились на разрушенную планету. Тем временем все больше и больше детей прибывало — они пинались и кричали, вопя о молоке.
В некоторых местах люди пытались есть грязь или что-то подобное на гравии, пока дети рождались всего в нескольких футах от них.
И так далее.
*
Страна Дуэйна Гувера и Килгора Траута, где все еще было много всего, была против коммунизма. Оно не считало, что земляне, у которых много, должны делиться этим с другими, если они действительно этого не хотят, а большинство из них не хотели.
Значит, им это не нужно.
*
Все в Америке должны были хватать все, что можно, и держаться за это. Некоторые американцы умели хватать и удерживать и были сказочно обеспечены.
Другие не могли достать дудли-скват.
Двейн Гувер был сказочно обеспечен, когда встретил Килгора Траута. Один мужчина прошептал
эти слова своему другу однажды утром, когда Дуэйн проходил мимо: «Фантастически состоятельный человек».
А вот какой частью планеты владел Килгор Траут в те дни: дудли-скват.
А Килгор Траут и Дуэйн Гувер встретились в Мидленд-Сити, родном городе Дуэйна, во время фестиваля искусств осенью 1972 года.
Как уже было сказано: Дуэйн был дилером Pontiac, который сходил с ума.
Зарождающееся сумасшествие Дуэйна, конечно же, было в основном связано с химическими веществами. Тело Дуэйна Гувера производило определенные химические вещества, которые выводили его из равновесия. Но Дуэйну, как и всем новичкам-сумасшедшим, тоже нужны были плохие идеи, чтобы его сумасшествие могло обрести форму и направление.
Плохие химические вещества и плохие идеи были Инь и Ян безумия. Инь и Ян были китайскими символами гармонии.
Они выглядели так:
Плохие идеи были переданы Дуэйну Килгором Траутом. Траут считал себя не только безобидным, но и невидимым. Мир уделял ему так мало внимания, что он решил, что он мертв.
Он надеялся, что умер.
Но из встречи с Дуэйном он понял, что он достаточно жив, чтобы дать другому человеку идеи, которые превратят его в монстра.
Вот суть плохих идей, которые Траут подал Дуэйну: Все на Земле были роботами, за одним исключением — Дуэйном Гувером.
Из всех существ во Вселенной только Двейн думал, чувствовал, беспокоился, планировал и так далее. Никто больше не знал, что такое боль. Ни у кого больше не было выбора. Все остальные были полностью автоматическими машинами, целью которых было стимулировать Двейна. Дуэйн был новым типом существ, испытываемых Создателем Вселенной.
Только Дуэйн Гувер обладал свободой воли.
*
Траут не ожидал, что ему поверят. Он вложил плохие идеи в научно-фантастический роман, и именно там их нашел Дуэйн.
Книга была адресована не только Дуэйну. Траут никогда не слышал о Дуэйне, когда писал его. Оно было адресовано любому, кто случайно его открыл. По сути, он говорил любому: «Эй, угадай, что: ты единственное существо со свободной волей. Как ты себя чувствуешь?» И так далее.
Это было проявлением силы. Это было jeu d’esprit.
Но для Дуэйна это был яд для разума.
*
Траута потрясло осознание того, что даже он может принести в мир зло — в виде дурных идей. И после того, как Двейна увезли в сумасшедший дом в брезентовой камзоле, Траут стал фанатиком важности идей как причины и лекарства от болезней.
Купить Breakfast Champions онлайн в Индии
Etsy больше не поддерживает старые версии вашего веб-браузера, чтобы обеспечить безопасность пользовательских данных. Пожалуйста, обновите до последней версии.
Воспользуйтесь всеми преимуществами нашего сайта, включив JavaScript.
Найдите уникальные предметы со всего мира с доставкой в Индию
(255 релевантных результатов)
Обычай
Введите минимальную цену
до
Введите максимальную цену
Узнайте больше о чемпионах по завтракам
Хотите купить чемпионов по завтракам? Вы пришли в нужное место! На Etsy вы можете найти широкий выбор онлайн-чемпионов завтраков в Индии, от единственных в своем роде вариантов ручной работы до старинных сокровищ, готовых снова полюбиться.
Наша глобальная торговая площадка — это активное сообщество реальных людей, от производителей и независимых дизайнеров до творческих предпринимателей, которые объединяются для специальных товаров, чтобы вы могли просматривать последние списки чемпионов по завтракам от продавцов Etsy не только со всех уголков Индии, но и со всего мира. Мир. Продавцы на Etsy могут продавать различные типы чемпионов по завтраку, и вы обязательно найдете то, что идеально соответствует вашим потребностям и эстетике. Используйте фильтр, чтобы уточнить результаты поиска в соответствии с вашими требованиями и заблокировать элемент, который соответствует всем требованиям. Вы можете найти более подробную информацию в разделе описания в правой части каждой страницы со списком, включая правила доставки и возврата, чтобы помочь вам принять обоснованное решение во время совершения покупок. Изучая предложения нашего сообщества продавцов, вы найдете множество вариантов, от последних тенденций до классики на все времена.