Модное кино: «Завтрак у Тиффани»

Сегодня в рубрике «Модное кино», мы расскажем о фильме «Завтрак у Тиффани», снятом в 1961 году режиссером Блейком Эдвардсом по повести Трумэна Капоте. Может быть, не все помнят имя главной героини фильма, но название «Завтрак у Тиффани» точно у всех на слуху. Главную роль, Холли Голайтли, в нем исполнила Одри Хепберн. Культовый образ главной героини вдохновлял и продолжает вдохновлять дизайнеров, фотографов, модниц, художников и режиссеров по всему миру.

Сюжет:

Молодая, привлекательная девушка по имени Холли Голайтли живёт в своё удовольствие. Красотка не беспокоится ни о чём, болтает без умолку, и говорит все, что придет ей в голову. Она мечтает стать содержанкой у богатого мужа, а больше всего любит магазин «Тиффани», в котором всегда чувствует себя особенно спокойно и хорошо: «Если бы я смогла найти себе такое место, где мне было бы так же спокойно и уютно, как в Тиффани, тогда я бы купила себе мебель и дала бы имя коту».  

Легкомысленная девушка постоянно теряет ключи, поэтому бедному мистеру Юниоши приходится вскакивать среди ночи, чтобы открыть ей дверь. Холли Голайтли ходит в тюрьму Синг-Синг на свидания к гангстеру, передает от него послания, и даже не задумывается о последствиях.  

Один судьбоносный день меняет жизнь главной героини. Девушка знакомится с соседом – писателем Полом Варжаком. Он находится в трудном положении, из-за того, что живёт за счёт богатой любовницы. Холли и Пол становятся близки, но именно в это время появляется её бывший муж и вскрываются тайны прошлого. 

Интересные факты:

1)  Затраты на создание фильма составили 2,5 миллиона долларов и окупились кассовыми сборами как минимум в три раза: только в Америке фильм собрал около 8 миллионов долларов. По всему миру кассовые сборы составили около 14 миллионов долларов.   

2)  Главной героине книги Трумэна Капоте исполнилось 19 лет, а вот Одри Хепберн на момент съёмок был 31 год.  

3)  Первоначально планировалось, что главную роль сыграет Мэрилин Монро. Поскольку Капоте писал свою героиню с Мэрилин Монро. Но её личный педагог – Ли Страсберг – настоял на том, что роль «девочки по вызову» отрицательно скажется на её имидже. От этой роли так же последовательно отказались актрисы: Ким Новак, Джин Сиберг и Ширли Маклейн. 

4)  Одри Хепберн сомневалась, прежде чем принять предложение. «Это сложная роль, и я думала, что не подхожу для нее, — рассказывала Хепберн «Нью-Йорк Таймс». Она согласилась сняться в фильме только после того, как режиссерское кресло занял Блейк Эдвардс, поскольку планировалось, что режиссером фильма станет Джон Франкенхаймер. 

5)  Актриса просто ненавидела пирожные, которые ей приходилось поглощать десятками во время съёмок. Но, по всей видимости, гонорар за фильм в 750 000 долларов (сделавшей ее самой высокооплачиваемой актрисой того времени) был достаточной компенсацией. 

6)  Платье Холли Голайтли было изготовлено на заказ. Юбер де Живанши создал знаменитое маленькое черное платье Холли. Оно было продано на аукционе «Кристис» в 2006 году за 900 тысяч долларов. 

7)  Магазин «Тиффани» специально открыли для съёмочной группы в воскресенье – впервые с 19 века. Сорок вооруженных охранников присутствовали во время работы, чтобы предотвратить возможную кражу. 

8)  В 1962 году на Церемонии вручения премии «Оскар» фильм взял статуэтки в номинациях «Лучшая песня» и «Лучший саундтрек для драматических/комедийных картин». Естественно, благодаря песне на все времена «Moon River», которую пела в фильме героиня Одри и которая до сих пор остается хитом для всех американцев. «Оскара» Одри Хепберн не получила, зато «взяла» «Золотой глобус» в номинации «Лучшая женская роль».  

9)  Квартиру Холли продали за 7,4 миллиона долларов. Внутренние съемки проходили в павильонах киностудии, но дом в Верхнем Ист-Сайде на 71-ой Восточной улице, фасад которого снимали в картине, был выставлен на рынок в 2014 году по цене 10 миллионов долларов. Он был продан за 7,4 миллиона в июне 2015 года. 

 

Михаил Шуфутинский: «В синагогу я в первый раз попал в Америке»

Мама не вернется из Анапы

— Давайте поговорим о более ранних этапах вашей профессиональной карьеры. Где проходило ваше детство?

В Салтыковке под Москвой. Папа с мамой каждое утро уходили в медицинский институт на учебу, а я гулял. Нянька засыпала, я убегал.

Между дорогой и домами была канава, однажды я туда провалился. Весь промок, страшно испугался, боялся выбраться оттуда. Потом все-таки вылез, и как раз мама с папой идут, приехали из Москвы на электричке. Мама отшлепала меня и сказала: «Ты не должен никуда уходить со двора, видишь, что могло произойти? Ты мог утонуть в этой луже!» Это был очень серьезный разговор. Точнее, это был последний разговор, потому что через некоторое время мама попала под поезд и погибла.

Человек-шансон

Михаил Шуфутинский родился 13 апреля 1948 года в Москве. Окончил музыкальную школу по классу баяна и Московское музыкальное училище имени М. М. Ипполитова-Иванова по специальностям «дирижер», «хормейстер», «преподаватель музыки и пения».

С 1971 по 1974 год работал в магаданском ресторане «Северный», исполнял песни Александра Вертинского и Петра Лещенко.

В 1974 году стал руководителем ВИА «Лейся, песня».

В 1981 году эмигрировал с семьей в США. Там выступал в ресторанах, записывал альбомы, преуспел в ресторанном и шоу-бизнесе.

В 1990 году впервые после эмиграции приехал в СССР и дал несколько концертов.

В 1997 году написал автобиографическую книгу «И вот стою я у черты…»

В 2003 году переехал в Россию на постоянное место жительства.

Участник ежегодной национальной премии «Шансон года» в Кремле.

Когда мама погибла, мне сказали, что она уехала в Анапу. За год до трагедии мы с ней были в Анапе на отдыхе, и я надеялся, что она скоро приедет за мной, повезет на море…

— Кто вас воспитывал потом?

Бабушка и дедушка. Я стал жить вместе с ними в восьмиметровой комнатке, но в настоящей Москве, на углу Шаболовки и Калужской. Папа жил отдельно, через некоторое время он женился, потом у него родился сын. Папа со мной особо не гулял, в парк или зоопарк не водил, но приходил часто. Однажды он принес трофейный аккордеон, что сыграло главную музыкальную роль в моей жизни.

Родительские функции выполняли бабушка и дед. Бабушка водила меня в кинотеатр «Авангард», в котором шли одни и те же фильмы, и я раз по 10 пересмотрел «Бродягу» и «Судьбу барабанщика».

Антисемит Исаакович

— Когда вы поняли, что ваша семья не просто советская, а еврейская?

Папа на эту тему никогда со мной не разговаривал. Бабушка с дедушкой между собой общались на идише. У нас все в семье выходцы с Украины, кроме меня. Дедушка из Кировограда, бабушка жила в Черкассах, отец родился в Кировограде, маму мою он встретил в Нежине. В доме была маца, я ее намазывал вареньем. Уже потом узнал, что есть Рош ха-Шана, Песах, Шавуот, Суккот, Симхат-Тора. Бабушка, когда состарилась, говорила мне: «Лешано або бе-Иерушолаим» (ивр. – «В следующем году — в Иерусалиме»).

Надо понимать, что я — продукт советского времени, эпохи полнейшего атеизма. Папа был главврачом, членом партии, дома разговоров о религии не шло. В синагогу я в первый раз попал в Америке. В музучилище у меня был товарищ, Натан Пинсон, он пытался перейти через границу в Финляндию, чтобы оттуда попасть в Израиль. Отсидел, уехал, стал ортодоксальным иудеем. Я уважаю верующих, но сам не сумел прийти к каким-то высшим силам. Верю в хорошие отношения, любовь и светлое будущее, о котором было написано на всех московских транспарантах.

«Родительские функции выполняли бабушка и дед. Бабушка водила меня в кинотеатр «Авангард», я раз по 10 пересмотрел «Бродягу» и «Судьбу барабанщика»

Великая Отечественная война сравняла все национальности, главной задачей было не умереть и не погибнуть. В нашем дворе жило полсотни детей, вокруг — двухэтажные бараки, все фронтовики, не было разграничений на национальности.

Позже национальный вопрос стал проявляться всё чаще. Мы переехали в квартиру на Ленинском проспекте. Там было 12 подъездов, и ребята все разные: русские, татары, украинцы. Я гулял с пацанами, и парень, который недавно вернулся из колонии, говорит: «Так ты еврей?» Мой приятель машет рукой: «Не, он цыган», а я настоял: «Я еврей». Но в дальнейшем пришло ощущение, что слово «еврей» — это пощечина на лице.

— О каком времени идет речь?

Конец 50-х — начало 60-х. В музыкальной школе я сдавал очередной экзамен, и в комиссии был Владимир Иванович Платонов, заведующий отделением. Он спросил: «Какое у тебя отчество?» — «Михаил Захарович». Платонов пробормотал: «Лучше б был Михаил Иванович». Я сыграл, получил пятерку на экзамене, потом рассказал всё бабушке. Она разозлилась: «Какой антисемит, какая сволочь».

В 90-х я приехал из Америки, и мне предложили поучаствовать в телепередаче — пройтись по местам, связанным с детством. Мы отправились от Калужской площади к французскому посольству, ниже по бывшей Якиманке, и пришли к этой школе — 7-я школа Ленинского района, теперь она называется «Детская музыкальная школа имени Глиэра».

Заходим, нас приглашают в школьный музей: «Там вы и Вячеслав Добрынин». Встречает меня человек, лицо знакомое. Представляется: «Я Платонов. Я тогда был неправ. И вообще, я не Владимир Иванович, а Владимир Исаакович».

— Покаялся.

Были и другие случаи. Мы уже были в процессе подачи документов на выезд, и я устраивал сына в ближний детский сад. То ли при МИДе, то ли при другой государственной организации. Пришел, а нас не взяли. Жора Гаранян, руководитель ансамбля «Мелодия», поинтересовался у директора детсада, в чём дело. Та бухнула: «У нас нет еврейских детей». Но все эти истории — считаные в моей жизни, у меня друзья самых разных национальностей, мы никогда не делились на тех и этих.

Не давали песни литься

— В США вы уехали из-за антисемитизма?

Мы уезжали не «туда», а «отсюда». Не антисемитизм послужил толчком, нет. Я понимал, что он существует и что есть два вида, государственный и народный. Народный — «ты — жидовская морда», а потом вместе выпили бутылку водки. Государственный — завуалированный, прикрытый. В материальном плане я был в порядке, перед эмиграцией руководил знаменитейшим ВИА «Лейся, песня». Мы выпустили пять миллионов пластинок. «Прощай, от всех вокзалов поезда уходят в дальние края» звучало на каждом углу. При этом по телевидению «Лейся, песня» показали один-единственный раз. Нам закрывали маршруты, снимали с концертных программ.

— Почему?

Мы не играли песни, восхваляющие власть, не пели «Не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым», а пели о любви. Я почувствовал, что не хочу, чтобы система влезала в мою душу, знала, с кем я вижусь, с кем я не вижусь, сколько зарабатываю и какого цвета носки ношу. Меня никогда не выпускали за границу, даже на какой-нибудь болгарский фестиваль. А я хотел увидеть джаз-клуб на Четвертой улице и не хотел, чтобы мои дети пошли служить в Афганистан.

«Всю ночь братья пили в поезде, мой управляющий встретил их на вокзале и при помощи носильщиков погрузил в тележку». С Полярниками, Игорем Зубковым и сыном Дэвидом

Папа с женой были против отъезда, мы даже не разговаривали долгое время. Он повторял: «Ты под хозяином работать никогда не сможешь! Да там стреляют на улицах! Да там пластмассовые деревья!»

Занимались отъездом мы два с лишним года. Не могли получить вызов, потом я позвонил другу в Америку и прямым текстом сказал: «Ко мне не приходят вызовы». В течение недели я их получил шесть! Датированы они были разными числами. В 1981 году мы эмигрировали.

Молодой человек, вы попали

— Но не в Израиль.

Мы прилетели в Вену, нас разместили в гостинице и утром пригласили на завтрак. Стояло два длиннющих стола. Один был накрыт очень богато: бутерброды, разносолы. Второй стол поскромнее — йогурт, хлеб, маслице. На первом написано: «Для граждан, отъезжающих в Израиль», на втором: «Для граждан, отъезжающих во все остальные страны». Понимаю ситуацию, не жалуюсь, но меня это кольнуло.

— У вас было ощущение, что в эмиграции вы завоюете Америку? Как минимум русскоязычную ее часть?

Еще раз повторю: мы ехали туда, а не отсюда. Я понимал, что никто меня не ждет. Мне было 32 года, молодой здоровый парень. Если удастся, буду делать то, чему учился. Если нет, значит, буду водить грузовик или страховку продавать.

В Нью-Йорке мы поначалу поселились у друга Вадика, он нам дал комнату. Я из чемодана достаю сувенир — пол-литра «Столичной», больше вывезти нельзя было. Вадик улыбается, открывает холодильник, а там трехлитровая бутылка этой же водки. Да, в Америке с продуктами было неплохо.

Журналисты информационно-развлекательной программы STMEGI TV «2 КадрА» Андрей и Кирилл Эйхфусы

Вадик работал в ресторане «Садко», там пели Люба Успенская, Марина Львовская. Он говорит: «Пойдем, побудешь вечерок». Мне стульчик поставили, сижу тихо, и тут официант подходит: «Ваши друзья отмечают день рождения и вас приглашают». Указывает на стол — там сидят Нина Бродская с мужем, Анатолий Днепров и Борис Сичкин. Дядя Боря протягивает руку: «Здрасьте, молодой человек. Я вас поздравляю, вы попали в полное го…но».

— Ободрил так ободрил.

Первый заработок я получил благодаря Нине, прекрасной певице. Мы были знакомы до отъезда. «Одна снежинка — еще не снег, еще не снег», помните? В Америке она выступала в еврейских центрах, записала пластинку. Бродская говорит: «Мы хотим сделать гастроли по США. Поедешь? Давай соберем коллектив». Собрал несколько музыкантов, но потом выяснилось, что не хватает денег, и остался я один.

Сели мы в машину втроем: Нина, ее муж Владимир Богданов и я. Это было через две недели после эмиграции, у меня документов ноль. Поехали в Буффало, потом Канада. Думаю: «Как же мы через границу поедем? Меня ж повяжут». Богдаша улыбается, подъезжаем к канадской границе, выходит черный полицейский-красавец, с золотыми звездами и пистолетами. Пролистал водительские права: «Are you Russians? Go ahead». И мы поехали в Канаду. А когда мы возвращались обратно из Торонто, на границе никто не вышел.

Я получил $ 1700, купил дубленки детям и себе электроорган.

Спасибо, Саша Розенбаум

— Когда вы начали не только аккомпанировать, но и петь?

В музучилище был хор, общий вокал, гармония, сольфеджио. Мы все пели, для меня правильно исполнить мелодию — не вопрос, но до эмиграции я был музыкантом. Сегодня с одним человеком выступаешь, завтра — с другим, в любой тональности для любой национальности. Это был график Москонцерта, тебе давали ноты, ты приезжал на площадку. Играешь и начинаешь ритм ломать под джаз.

Я немножко пел, работая в магаданском ресторане. Иначе нельзя: приходят моряки, рыбаки, строители, все хотят определенные песни и готовы за это платить. В Америке нам с камчатским приятелем, великолепным тенором Семеном Макшановым, предложили работу в ресторане «Русская изба». Там была швейная фабрика, потом разорилась, на этом месте открыли ресторан. Ну, ресторан — громко сказано, там было мест 25, пара длинных столов, клеенчатые скатерти в клеточку.

Ресторанчик при этом был популярный. Хозяин из Одессы — очень колоритный человек по имени Гриша Бурдя. Потрясающе готовил, потом садился возле сцены, слушал и подпевал. Макшанов пел и по-русски, и по-английски. Работали мы по выходным, Гриша платил каждому по $ 40 за вечер.

Нежданно-негаданно Семен простудился. Разговаривать не может, не то что петь. Звоню Грише: «Сегодня не выступаем». Он кричит: «Ты с ума сошел? У меня полный зал, приезжай».

— Хозяин — барин.

Приехал, начинаю играть. Гриша сперва сам пел, а потом его стали на кухню звать. Остался я один. И — запел. Песен знал много, я в детстве засыпал под исполнение «Таганки» папой и сокурсниками. Смотрю: нормально. Деньги несут. Вот так я стал артистом.

— В песне про толстого фраера вы поете: «Спасибо, Саша Розенбаум, далекий, незнакомый друг». Как вы узнали о его творчестве?

Надо сказать, что его кассета — абсолютное везение для меня, как будто Б-г ее с неба сбросил. 1984 год, информация из СССР в Нью-Йорк никакая не приходила вообще. Туристов не было, иногда мог зайти в ресторан случайный сотрудник посольства. И вот однажды соседи приносят кассету: «Тут какой-то парень по фамилии Розенбаум поет — один, под гитару. Говорят, очень популярен».

Я послушал — золотое дно. Одесская тема, питерская тема, что ни фраза, то драгоценный камень. Побежал в студию, сделал аранжировки и спел. «Атаман» стал моим вторым альбомом, он порвал всю эмиграцию. Там много было еврейского колорита, немножко хулиганского. Это то, что в тот момент было нужно аудитории. Интеллигенция, автомеханики, продавщицы — все этот альбом купили или переписали.

$ 37 тысяч долгов

— Через несколько лет этим песням подпевали зрители на ваших гастролях в СССР. Что этому предшествовало?

К тому времени я переехал из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, работал в крутых ресторанах и ночных клубах. Платили прилично, мы смогли купить дом в хорошем районе. Я залез в ресторанный бизнес, стал партнером ресторана «Атаман». Но если на тебя идет народ, это еще не значит, что можно отбить расходы. В результате в канун моих первых гастролей в 1990 году у меня было $ 37 тысяч личных долгов.

Меня несколько раз звали выступить в СССР, но я боялся. Уговорил бизнесмен Леонард Лев, серьезный человек, который уже в те годы летал в Москву. Он связался с Госконцертом, Иосиф Давыдович Кобзон поддержал. А мне снились сны — я иду по мосту и на самой середине бегу обратно. Всё-таки наш отъезд был нелегким.

— Несколько лет вы жили на две страны.

Я не мог определиться. По американским меркам успех должен быть стабильным, прочным. А тут — рывками, люди внезапно поднимали очень большие деньги. Первые годы я снимал апартаменты в гостинице «Пекин», но всякий раз, возвращаясь в Лос-Анджелес, говорил ребятам, особенно бизнесменам: «Езжайте туда, там сейчас всё только развивается».

Белая горячка Полярников

— Как вы познакомились с братьями Полярниками, которые повлияли на ваш репертуар?

Эти два человека отсидели огромные сроки. Никого не ограбили, ничего не украли, не аферисты. Из хорошей семьи, мама была заслуженным учителем. Они оказались в страшной машине судьбы, жернова которой их перемололи. Еще живя в гостинице «Пекин», я искал папку для бухгалтера, чтобы нужные документы положить. Роюсь, мне приходит масса писем, кассеты, диски. Смотрю — симпатичная, коленкором обшитая папка. Открываю, а там письмо Александра Полярника. Начинаю читать: человек сочинял для меня песни 17 лет, потому что был влюблен в мое творчество. У него брат-близнец, они в тюрьме и на воле придумывали тексты, мелодии и даже сюжеты для клипов. Талант не от образования, а от Б-га.

Тогда я позвонил в Череповец: «Можно Александра Полярника?» — «А кто это?» — «Шуфутинский». И Саша — это был он — кричит: «Белая горячка!» Пригласил я их к себе, мы отправили деньги на билеты. Всю ночь братья пили в поезде, мой управляющий встретил их на вокзале и при помощи носильщиков погрузил в тележку.

— Красавчики.

Потом я с ними разговорился. Пьют, работы нет. Я предлагаю: «Давайте зарегистрируем вас в РАО, охрана авторских прав, будете получать отчисления за песни». Они ни в какую: «К ментам не пойдем!» Уговорил в результате. В гостинице братья немножко пришли в себя и попросили по полстакана водки: «А можно, вы поставите песню «Амнистия»?»

— «И откроют врата для нас, и опять перехлест дорог…»

Хорошая песня с жестким содержанием. Гости пили водку и рыдали.

— Какая ваша любимая песня на стихи Полярников?

«Я поеду на юг». Музыку написал Игорь Зубков, мой постоянный соавтор, он композитор потрясающий, от Б-га. На концертах в равной пропорции просят «Третье сентября» и «Я поеду на юг». Но уж очень она депрессивная: «Ах, какой белый снег, ах, какой белый снег за окном! Сколько ж вышек стоит в этом царстве снегов окаянном?» Начинаешь представлять, как везут по снегу покойника. Не песня — слеза.

Таблетка бессмертия

— Коронавирусные ограничения на ваше творчество повлияли?

Очень существенно. Все концерты отменились. Я могу себе позволить какое-то время не работать, но пострадали сотрудники, которым я плачу постоянную зарплату, пострадали зрители.

Сейчас начинается разворот — в залы пускают по 500 человек. У меня полный зал продан на 3 сентября, что с остальными зрителями делать? Я за это время песни записывал, выпустил альбом. Морально вся эта ситуация убивает, ты постоянно переживаешь.

— Чем вы гордитесь в профессиональном плане?

Иногда я пою для 20 человек, а иногда — для 20 тысяч. Диапазон аудитории широкий, практически дети приносят на сцену цветы. Говорю: «Милые, песня ж недетская, откуда вы ее знаете?» — «Мама с папой слушают». Недавно у моей невестки был день рождения, в ресторане проходят мимо меня две 16-летние девчонки: «О, Марджанджа! Вы крутой». Если они знают меня по двум-трем песням — а у меня их 500, — наверное, они меня и в дальнейшем не забудут. Мне это нравится.

— Если б вам на ладонь положили таблетку бессмертия…

А поделить на две части можно?

— Нельзя.

Тогда б принял, конечно. 

Спектакль

: Завтрак в Америке от Everlone Спектакль

: Завтрак в Америке от Everlone | SecondHandSongs

Поиск

Подробный поиск

Крышка

Добавить крышку

Сообщить об ошибке

Мета

Добавил Mop66

• Оригиналы
• Основные моменты
  4
• Версии 33
• Адаптации 3
• Веб-обложки 1
• Все

Оригиналы

Первый выпуск
по Супербродяга (март 1979 г. )

сортировать по дате |
сортировать по языку

Адаптация – это музыкальное произведение, в котором используются элементы (музыка или слова) из другого музыкального произведения.

• Завтрак в Америке
  написано Риком Дэвисом, Роджером Ходжсоном
  Английский
  март 1979 г.

  • Ty jsi tam, já jsem tu
    автор: Мари Роттрова
    чешский язык
    1987 г.

  • Удушающий захват Купидона
    написано неизвестным автором(ами)
    Английский
    2005 г.
    • Крепость дураков / Безрассудство в Америке
      написано Дж. Джоном Джексоном
      Английский
      июль 2008 г.

Версии

org/MusicRecording»>

org/MusicRecording»>

org/MusicRecording»>

		Титул	Исполнитель	Дата выпуска	Информация
		Завтрак в Америке	Супербродяга	март 1979 г.	Первый релиз Сэмплы Gym Class Heroes feat. Патрик Стамп
		Завтрак в Америке	Вершина популярности	июль 1979 г.
		Брейк-даб в Америке	Спутники [1]	1990
		Завтрак в Америке	Тим Армстронг [Новая Зеландия]	1992
		Завтрак в Америке	Кунгенс Мэн	1995
		Завтрак в Америке	Эверлон	1997
		Завтрак в Америке	Воздушный змей	2004
		Завтрак в Америке	Гомес	сентябрь 2007 г.
		Завтрак в Америке	Джеймс Блант	11 января 2008 г.	Непроверенный
		Завтрак в Америке	Коллектив 48-й улицы	2008	Необычная кавер-версия
		Завтрак в Америке	Эммерсон Ногейра	8 мая 2009 г.	Акустическая
		Завтрак в Америке	Аугусто Пио и Леонардо Араужо	12 декабря 2010 г.
		Завтрак в Америке	Пилигрим свободного выгула	2010
		Завтрак в Америке	Родился Крейн	20 июня 2012 г.
		Завтрак в Америке	Джон Веттон, Ларри Фаст, Билли Шервуд, Скотт Коннор	2012
		Завтрак в Америке	Красный электрик	2012	Непроверенный
		Завтрак в Америке	Свинг-дилеры	2013
		Завтрак в Америке	Крекер	20 февраля 2015 г.	Акустическая
		Завтрак в Америке	Группа Тома Пфайффера	июль 2015 г.
		Завтрак в Америке	Безумие	2019	Непроверенный
		Завтрак в Америке	Шестеренка мертва	2019	Непроверенный

org/MusicRecording»>

org/MusicRecording»>

		Титул	Исполнитель	Дата выпуска	Информация
	и	Завтрак в Америке	Струнный квартет FourPlay	2000
	и	Завтрак в Америке	Дитер Райт — SWR-Rundfunk-Orchester Kaiserslautern	март 2006 г.
	и	Завтрак в Америке	Робин Моррис	2011
	и	Завтрак в Америке	8-битная аркада	1 октября 2018 г.
	и	Удушающий захват Купидона	Кот и сова	4 октября 2019 г.
	и	Завтрак в Америке	Оркестр Bremer Kaffeehaus	Декабрь 2019
	и	Завтрак в Америке	Чиптун-панки	7 августа 2020 г.
	и	Завтрак в Америке	Милая маленькая группа	11 января 2022 г.

		Титул	Исполнитель	Дата выпуска	Информация
		Ты jsi там, já jsem ту	Мари Роттрова	1987	Первый выпуск

org/MusicRecording»>

		Титул	Исполнитель	Дата выпуска	Информация
		Удушающий захват купидона	Gym Class Heroes подвиг. Патрик Стамп	2005	Первый выпуск Использует образцы из Supertramp
		Удушающий захват Купидона/Завтрак в Америке	Kidz Bop Kids	31 июля 2007 г.

		Титул	Исполнитель	Дата выпуска	Информация
		Крепость глупцов/Безрассудство в Америке	Апологетикс	июль 2008 г.	Первый выпуск

Веб-обложки

по
Роджер Ходжсон

Добавить крышку

Сообщить об ошибке

«Завтрак в Америке»: супербродяга обедает за лучшим столом Rock’s

Альбом стал платиновым в Америке за четыре месяца и содержал четыре неотразимых сингла.

Художественное произведение Supertramp «Завтрак в Америке» — предоставлено UMG

Супербродяга были мастерами мгновенного успеха, на который ушли годы. Британская группа была образована в 1969 году и выпустила одноименный дебютный альбом в следующем году, постепенно приобретая верных поклонников своим утонченным рок-звучанием. Шесть лет спустя, с изменчивым составом, они выпустили свой первый британский хит-сингл «Dreamer» и первый успех в Топ-10 с его родительским альбомом Crime Of The Century. Но 29 марта 1979 года, когда они отметили свое десятилетие, их мир действительно изменился с выпуском Завтрак в Америке.

Группа подготовила почву для своего восхождения в высший дивизион альбомного рока, тщательно формируя свою трансатлантическую аудиторию. Even In The Quietest Moments, , выпущенный в апреле 1977 года, всего через три месяца стал золотым в США. Это было незадолго до того, как их фирменная песня «Give A Little Bit» попала там в топ-20, поскольку они много гастролировали по стране. Альбом также стал их самым продаваемым на сегодняшний день во многих других странах.

Но было Breakfast In America, шестой LP группы, на котором партнерство Рика Дэвиса и Роджера Ходжсона по написанию песен достигло полного коммерческого успеха. Рекламируемый заглавным синглом «The Logical Song», также выпущенным в марте 1979 года, звук Supertramp теперь был совершенно непринужденным благодаря его огромному перекрестному потенциалу. В соавторстве с Питером Хендерсоном группа создала звук, который покорил поп-радио по всему миру. Это был хит в форматах FM и AM в стране, в честь которой был назван альбом, и где они теперь обосновались, в Лос-Анджелесе.

The Logical Song

Посмотреть это видео на YouTube

Нажмите, чтобы загрузить видео

«The Logical Song» стал первым из четырех неотразимых синглов из набора, попав в десятку лучших как в Великобритании, так и в США. Он также возглавил чарты в Канаде и дал LP идеальную стартовую площадку. Breakfast In America стал золотым в Штатах к 9 апреля и платиновым к 9 мая, еще до того, как его заглавный трек стал вторым подряд победителем в десятке лучших в их родной стране. 19 мая альбом начал шестинедельный саммит в США, а также занял первое место в Норвегии, Австрии, Канаде, Австралии и Франции.

Последующие синглы «Goodbye Stranger» и «Take The Long Way Home» держали Supertramp на радио и проигрывателях по всему миру до конца года, пока группа продолжала неустанную дорожную работу. Их выступление в конце ноября в Павильоне в Париже будет записано как постоянный рекорд того гастрольного сезона, выпущено как концертный альбом Paris в 1980 году.

Слушайте лучшее из Supertramp на Apple Music и Spotify.

Отголоски удивительного завоевания мира Супербродягой с 906:46 Завтрак В Америке продолжали слушать. В мае 1980 года «The Logical Song» была названа лучшей песней в музыкальном и лирическом плане на 25-й ежегодной премии Ivor Novello Awards в Лондоне. Затем, в ноябре 1984 года, RIAA подтвердило, что альбом получил четырехкратный платиновый статус за четыре миллиона отгрузок только в США.